Завещано, так сказать, Пушкиным: дом адмирала Клокачева на Фонтанке — первый послелицейский адрес; «Домик в Коломне»; «Медный всадник» (Евгений «живет в Коломне…»). Гоголь тонко чувствовал и понимал Коломну, не любя ее, но что такое ненависть, как не обратная сторона любви. Помните, в «Портрете»: «тут все непохоже на другие части Петербурга; тут не столица и не провинция; кажется, слышишь, переходя в коломенские улицы, как оставляют тебя всякие молодые желания и порывы»…
Коломна — это участок города между Мойкой, Пряжкой, Фонтанкой и Крюковым каналом — бывшая 4-я Адмиралтейская, или Коломенская часть, по дореволюционному административному делению Петербурга. Екатерининский канал делит Коломну на две части: Большая — с Воскресенской церковью на «Козьем болоте» (ныне, кажется, называемом «Кулибина» — от куликов, что ли, болотных) — и Малая — с церковью Покрова. Оба храма были разрушены.
Сходство с названием древнего русского города Коломны, в ста верстах от Москвы, не должно вводить в заблуждение. Еще первый историк Петербурга Андрей Богданов называл эту местность «Колоною», очевидно, от итальянского слова colonna («линия», «строй»), что соответствует регулярному плану местности с пересекающимися под прямыми углами широкими улицами. Не повторяя общеизвестных трюизмов насчет влияния итальянцев на петербургскую архитектуру (Растрелли-Кваренги), согласимся, что если в Петербурге можно найти какое-то сходство с Венецией, так именно здесь, в Коломне.
Сходство, скорее, умозрительное: общее, теснящее душу чувство, определение которого — тоска ли, томление, грусть — не будет вполне адекватным. Влажное дыхание морской стихии, незримой, присутствующей где-то за унылыми перспективами, замкнутыми на торцах глухими стенами. Сплошные линии фасадов, следующих изгибам каналов, с незначительными колебаниями в высоте разноэтажных зданий и сдержанной пестроте штукатуренных стен, создают бесконечно вибрирующую, трепетную картину, которая — в иных пропорциях и красках — околдовывает на узеньких улицах Венеции, пересекаемых бесчисленными каналами. Низенькие подворотни, тенистые проходные дворы, возможность затейливого перехода через двор, чью-то парадную в следующие двери, на соседний двор, насквозь, к каналу через улицу, таковы прогулки по Коломне.
Есть здесь одно место — там, где Екатерининский канал после всех своих бесконечных извивов выходит на финишную прямую, впадая в Фонтанку… Стрелка Малой Коломны, с домом-утюгом на углу Садовой… Тут, действительно, что-то неуловимое наводит на воспоминания о подлинном уголке Венеции: рядом с железнодорожным вокзалом, где переброшен мост на Джудекку через Большой канал.