— Но в долю не позвал?
— Нет. Я его не осуждаю. Он все-таки помог мне с работой.
— Когда он попросил вас прийти ночью, что вы подумали?
— Что он хочет обсудить бизнес. Он говорил, что никогда не верил, что я убил Олю. И я подумал, он хочет предложить дело. Теперь я думаю, что все это выглядело довольно странно. Зачем ночью?
— Постарайтесь припомнить, может, вы видели кого-нибудь поблизости… Когда подошли к воротам, до того, как войти в дом, или после, когда вышли. Возможно, машину…
— Да я и сам все время думаю. Не было там никого. Ночь стояла душная. Молнии сверкали, при этом становилось светло, как днем.
— Еще вопросы есть? — спросил Федор. Он с трудом удержался, чтобы не сказать «к подсудимому».
Савелий скорбно покачал головой. Прокурор сидел, насупившись.
— Павел, вы не могли бы выйти на пару минут на веранду? — предложил вдруг Федор. — Мы вас позовем.
— Зачем на веранду? — подскочил Астахов.
— Иди, Павел, — сказал прокурор. — Сядьте, капитан. Он никуда не уйдет.
Капитан Астахов проводил взглядом Павла. Когда за ним закрылась дверь, Федор спросил:
— Ну что? Кажется, моя версия не такая уж фантастическая. — И пояснил для прокурора: — Я думаю, Пушкарев-Громов собирался устроить спектакль с убийством псевдо-Антиквара. Потому и держал ружье под рукой.
— А кто же его самого… приговорил? — спросил прокурор.
— Никто. Он выстрелил в себя сам. Что-то его испугало.
— Сова! — взволнованно воскликнул Савелий. — Там была сова!
— У нас тут много сов, — заметил прокурор, помолчав. — Вот, значит, как… Судьба.
— Работаем, — сказал капитан. — Про судьбу мне ничего не известно.
— Павел не врет, — заявил прокурор. — Я тоже ему верю. Кстати, студента, который рассказывал про монеты, звали Андрей Громов.
— Я не верю, — прервал его капитан. — Максимов не все сказал, чует мое сердце!
Все посмотрели на Федора.
— Показания Максимова поддерживают мою версию, — заявил Алексеев. — Я думаю, он в основном говорил правду. А капитан пусть доказывает, что там на самом деле произошло.
— Что значит — в основном? — спросил Астахов.
— Я думаю, он видел женщину…
— Почему?
— Такое у меня внутреннее чувство. А вообще, подводя итоги совещания, могу сказать, что мнения разделились примерно два на два. Или нет, два с половиной против полутора. Я ему почти поверил.
— И что… теперь? — спросил простодушный Савелий.
— А теперь звездный час Астахова. Одно могу ему посоветовать…
— Обойдемся! — огрызнулся капитан.
— …нужно еще раз обыскать дом Пушкарева — там должны быть тайники, — Федор пропустил мимо ушей нелюбезное замечание Николая. — Нутром чую, они есть. Все коллекционеры — фанатики! Он должен был держать свою коллекцию при себе. Это первое. И второе… — Он со значением замолчал.