— Закусить найдется, хозяин? Наломался, как папа Карло! — Он утер потный лоб полой пиджака. — А погодка-то какая, а?
Сосед Степа руководил процессом, разливал водку и провозглашал нехитрые тосты «за знакомство», «чтоб жилось на новом месте» и «за бизнес». Они с женой собирались разводить нутрий, для чего требовалось «охренеть сколько справок, и каждому на лапу вынь да положь!». Обо всем этом он простодушно поведал Павлу.
— Слушай, — вдруг сказал тот, и Степан перестал жевать, с трудом фокусируя взгляд на новом друге. — Тут стреляли ночью… рядом, не знаешь кто?
— Стреляли? — повторил Степа. — Дак это ж Северинович балуется!
— Северинович?
— Ну! Он… это самое, не в себе вроде, — понизил голос Степа и повертел пальцем у виска. — С приветом.
— Кто такой Северинович?
— Ну, дак сосед же, Глеб Северинович, — объяснил Степа. — Большой человек, говорят, был. Вроде как главный прокурор города. Давно, лет тридцать назад. Или все сорок. Ох, и не люблю я их братию, Павлик! Ох, как не люблю! Но Северинович мужик вроде ничего, безобидный, хотя и не уважает… это дело, — он щелкнул себя пальцами по горлу, — а так ничего, только психованный. Но понимающий…
— Он, что, охотник? — спросил Павел.
— Охотник! — Степа захохотал и тут же закашлялся. — По врагам — пли! Это он кота извести хочет. Кот, скажу я тебе, Павлик, такая зверюга, такая зверюга… охренеть! Черный, здоровенный, как собака, хитрый, цыплят таскает. И даже курей! А Северинович прикупил себе двух цыплят — курешку и петушка. Растил, как родных детей, из рук кормил. А кот возьми да и сожри курешку. Ну, Северинович сразу с копыт. Крику было, не поверишь! За женой так не убивался. Потом за ружье, и против кота. Война! — Степа хохотнул. — Дня три сидел в засаде, да кот тоже не дурак, чует опасность. Как сквозь землю провалился. Северинович теперь не спит, дежурит по ночам, ждет врага. Ну и пуляет, ежели чего. Испугался?
— Испугался, — признался Павел. — Я сидел на веранде, и вдруг выстрел.
— Не боись, Северинович в людей не пуляет. А потом, сильно мажет, старый уже, — успокоил его Степа. — А кота не видел?
— Видел. Сидел на перилах.
— Вот сатана! — восхитился Степа. — И не боится же!
— А чей кот?
— А ничей, дикий. Сам приблудился. Здесь хорошо, воля, полно цыплят, крысы есть, ну, там, птички, живи себе в свое удовольствие. Если Северинович не изведет. Мы тут с Юриком… Слушай, а Юрик кто тебе? Хороший мужик, спокойный, с пониманием…
— Муж сестры.
— А-а-а… Так мы с ним даже вроде как поспорили на десятку — кто кого. Он поставил на кота, я — на прокурора. Куда коту против прокурора, он хоть и старый, все равно прокурор. Давай, Павлик, за вза… вза-имо-по-мо-нимание!