— Мы в разводе с тобой, Таффи, — снова заговорила Рут. — Мы никогда больше не будем вместе. У тебя были другие женщины и, несомненно, будут еще…
— Они ничего не значат для меня! — снова взорвался Таффи. — И никогда не значили. Мне просто нужны были деньги, которых у тебя не было. Ты — единственная женщина, которую я когда-либо любил. Именно поэтому я так долго пытался заставить тебя понять, что я тебе нужен. Я единственный, кто может дать то, что тебе нужно!
Таффи, наклонившись, схватил ее за плечи и принялся трясти.
— Ты делаешь мне больно! — Она тщетно пыталась остановить его.
— Скажи, что любишь меня! — Таффи словно не слышал ничего из ее предыдущих слов.
Рут выкрикнула единственное слово, которое, как она знала, срабатывает всегда:
— Пожар!
Таффи попытался зажать ей рот ладонью, но она резко мотнула головой и снова закричала. Он с размаху залепил ей пощечину. Только тогда она замолчала. Таффи тоже молчал, с трудом переводя дыхание.
— Мы сейчас же уезжаем отсюда, — сказал он наконец. — Мы уедем в другой штат и там начнем все заново. Поднимайся! — грубо велел Таффи и дернул ее за руку.
Рут беспомощно оглянулась. На глаза попалась одна из сброшенных ею туфель. Повинуясь безотчетному желанию, Рут схватила ее и в тот момент, когда Таффи рывком поднял ее на ноги, с размаху ударила его каблуком в лицо.
Таффи взвыл, хватаясь за щеку. Рут хорошенько прицелилась и коленом ударила его в пах. Еще мгновение — и Таффи корчился у ее ног, а она стояла над ним, задыхающаяся и торжествующая.
Сильные руки Брайана подхватили ее. Она машинально выпустила из рук туфлю и обернулась.
Половина Лонгвью столпилась на террасе и в широко распахнутых теперь дверях бального зала. Рут не знала, в какой момент появились эти люди и стали ли они свидетелями развернувшейся на террасе безобразной сцены. Единственным ее желанием было исчезнуть, раствориться в ночном воздухе и никогда больше не возвращаться к жизни.
Пит Нордхауз надел на Таффи наручники и, взяв под локоть, повел к выходу. Тот упирался, с ненавистью озираясь по сторонам.
— Ну что уставились? — заявил он, обращаясь к молчаливой толпе зрителей. — Всего лишь маленькая семейная сценка, как и положено между любящими супругами!
— Заткнись! — сурово бросил ему Брайан.
— Тебе неприятно слышать правду, да, Стоунер? Думаешь, ты был единственным счастливчиком, который оказался в ее постели? Боюсь, тебе придется потесниться! — кричал Таффи, пока Пит уводил его.
Рут уткнула лицо в смокинг Брайана, боясь встретиться с кем-нибудь взглядом. Гробовая тишина, царящая вокруг, казалась ей смертным приговором.