Будильник сначала был выключен, а при повторном срабатывании отправился в стену, от соприкосновения с которой замолк навсегда. Женька не хотел идти ни в какую школу. Он решил заболеть. Просачковать. Не пойти – и все! Все четвертные у него уже проставлены, а видеть эту лживую физиономию… Женька спохватывался: это не Вика виновата, это он что-то не так сделал. Она просто не хотела ему говорить, боялась обидеть.
Женька перевернулся на другой бок, свернулся калачиком и накрылся одеялом. Когда-то давным-давно он так прятался от грозы у бабушки в доме.
Мама заходила пару раз, тихонько звала, но будить не стала. Ее всегда подтянутый и собранный сын забыл куртку в школе, не помнил, обедал ли он, да еще и будильниками швыряется. Наверное, мама даже заподозрила, что тут замешана девочка. Трудно сказать – у Женьки была очень тактичная мама. После трех робких попыток напомнить сыну о школе она плотно прикрыла дверь и дала ему уснуть.
Сон получился смутный и неприятный, Женька его не запомнил. Может быть, из-за способа, которым его из сна выдернули.
– Вставай, медведь, весну проспишь! – заорали над ухом и для убедительности ударили сверху подушкой.
Женька подскочил на кровати. Это была Кошка – кто же еще. И что самое интересное, это была та самая Кошка, с которой они могли моря переплыть и горы своротить (и однажды своротили – после неудачного моделирования сдвижки тектонических плит).
Кошка искрила энергией и хаотически перемещалась по комнате. В углу, чтобы не мешать перемещениям, терпеливо блестел очками Димка.
– Вставай, говорю! – не унималась Кошка. – Пролежни будут!
Женька вопросительно посмотрел на Димку как на более адекватного.
– Впалыч звонил, – пояснил тот. – Через час собрание в актовом зале. В нашем актовом зале!
Чувство было такое, как будто все вернулись с полярных экспедиций – народ шумел, бурлил и хлопал друг друга по спинам. Хотя все это время учились рядом, в соседних школах, но… Нет, это была другая планета. Много других планет, между которыми, конечно, существует межгалактическая связь, но это не то. И вообще, в командировке хорошо, а дома лучше.
Директор и Впалыч пришли вместе. По их лицам ничего было невозможно прочитать, и это сильно остудило пыл находящихся в зале. Они ждали радости, моря эмоций и праздничного фейерверка.
– Дорогие ребята! – начал Впалыч.
После чего встал, сел и, сцепив руки, уставился в стол.
Зал замер.
– Знаете, – тихо сказал Впалыч, – я два дня эту речь репетировал. Я ж психолог… Ну вы в курсе…
Такой тишины, какая воцарилась после этих слов, в этом зале не было никогда.