Я хочу в школу (Жвалевский, Пастернак) - страница 50

Физик заглянул в листок, исписанный Юлькиной рукой.

– Если ты сейчас сам решишь вторую задачу, я тебе поставлю пятерку. Иди к доске.

Антон вышел. Оглянулся. У него и тройка-то по физике была редкостью, а уж пятерка могла только присниться, да и то по ошибке.

Но Юлька так энергично махала ему рукой и так лучезарно улыбалась, что Антон решил попробовать. Он нарисовал гору, нарисовал брусок, который съезжает с горы… Только один раз он ошибся, в знаке силы трения, но Юлька энергично замахала головой и знаками показала, что плюс нужно исправить на минус.

Борис Семенович не вмешивался. Он, как обычно, стоял спиной к классу и смотрел в окно.

Когда он повернулся, у доски стоял мокрый от усердия Антон и дописывал ответ.

– Садись! Четыре. Авансом. Возражения есть?

– Нет, Борис Семенович.

– Отлично. А теперь новая тема.

Антон уселся на место и счастливо сказал Юле:

– Спасибо!

Юля скромно кивнула.

На физкультуре сдавали очередные нормативы. Эля была звезда. Она занималась в хореографической студии и все шпагаты с мостиками выполняла со скучающим видом человека, которого заставляют терять его драгоценное время. К удивлению Димы, Кошка не смогла сесть на поперечный шпагат, а мостик делала из положения лежа.

Эля прошла мимо Кошки с видом царицы и спросила:

– У тебя же вроде спина ничего такая, гибкая. Ты что, не можешь на мостик нормально встать?

– Я боюсь, – сказала Юля.

Дима чуть со скамейки не упал. Боится? Вниз головой с моста не боится! Двойное сальто не боится!

– У меня голова кружиться начинает.

– А ты вниз не смотри, смотри вверх.

– Да? – спросила с сомнением Юля.

А Эля уже клюнула. Она показала, как делать правильно. Потом предложила помочь. Сначала Кошка хваталась за ее руку, но раза с пятого у нее получилось.

Димка, сцепив зубы, смотрел на то, как Кошка горячо благодарит Элю за помощь.

– Театр по тебе плачет, – прошипел он сквозь зубы. – Драмы и комедии!

– Ты о чем? – спросила Юля и удивленно захлопала ресницами.

Вокруг Молчуна с первого же урока образовался вакуум. Безвоздушное пространство. Никто его не задирал, никто не приставал с вопросами. Никто, кажется, не смотрел в его сторону. Но спиной Молчун чувствовал взгляды: злые и опасливые.

Молчуну было на это все наплевать с высокой-высокой колокольни. Он даже сидел и представлял себе эту колокольню – с маковкой-луковицей, но почему-то наклоненную, как Пизанская башня. Очнулся только когда его тронули за плечо.

– Пивоваров! Ты что, не слышишь?

Молчуну пришлось напрячься, чтобы сконцентрироваться. Над ним стоял молодой парень, практикант, поэтому Молчун не сразу сообразил, на каком он уроке. Посмотрел на доску. Математика.