Не успел он спрятать телефон, как тот опять разразился. Но вместо металлического голоса, забывшего сообщить что-то важное, он услышал глуховатое кряхтение Пал Палыча Фаустова – мэра всея Качалова.
– А, это ты, Александр, кхм… Тут это самое… как бы выразить тебе помягче… В общем, извини, но в понедельник ты должен написать заявление по собственному желанию… Пойми, это не моя инициатива, меня ты устраиваешь любой – что с этим роликом, что без ролика… Но слишком уж резонансно, не можем мы такое оставить без последствий – вдруг волна пойдет… Прости, тебе не повезло. Чертов Интернет… А этих ублюдков мы найдем, не сомневайся, для нашей полиции теперь это дело чести. А с тобой все будет в порядке – пристроишься на непыльную работенку, до греха – я имею в виду, до столичного расследования, – не доведут, замолвим за тебя словечко – нам эти лишние поползновения в нашей вотчине, сам понимаешь… Ну, бывай, не обижайся.
Чиновник опустил телефон в карман и подумал равнодушно: «Напишу заявление, уволюсь из мэрии, а потом меня найдут в петле в сортире. Зачем Пал Палычу лишние поводы для треволнений?»
Что-то сердце у чиновника не по-детски прихватило…
– А ну, избушка, поворотись-ка к лесу задом! – пророкотал краснощекий распаренный господин, обмотанный банным полотенцем, поставил на приступочку у бассейна кружку с пивом и хлопнул по филейной части смешливую фигуристую блондинку в стрингах. – Эх, знатный попец!
Он, кажется, перестарался – девица, собравшаяся нырнуть в бассейн, поскользнулась, испуганно ойкнула и шлепнулась на воду, растопырив руки. Текли секунды, она продолжала покачиваться на воде – лицом вниз, с распростертыми конечностями. Потом медленно, противореча всем физическим законам, в той же позе стала погружаться и через некоторое время уже лежала на дне. Распаренный господин озадаченно почесал плешивость на макушке, покосился на товарищей, пирующих за дубовым столом. Четверо мужчин в одинаковых банных полотенцах сдвинули стопки, заглотнули целебную жидкость. Представительный сорокалетний господин с жестким «ежиком» на голове благодушно срыгнул и занюхал волосами сидящей у него на коленях рыженькой девицы. Девица кокетливо хрюкнула.
– Петрович, ты чего там завис? – щупленький раскосый тип приподнялся, жадно хрустя пучком петрушки, глянул в бассейн. Блондинка не шевелилась. Бюст пятого размера, который в начале застолья успели обсудить и всячески одобрить, служил амортизационной прокладкой между телом и кафельным дном бассейна. Несколько минут назад, ощупывая соблазнительные формы, раскосый уверял под хохот сослуживцев, что внутренний мир этого неземного существа его волнует гораздо больше, чем грудь.