Эти звуки произвели чарующее действие.
Пожав плечами, Маркус отвернулся и молча протянул ей раненую руку. Но она так ловко принялась за дело, что он внимательно начал наблюдать за нею.
– Вы учились в заведении для сестер милосердия? – спросил он, и в голосе его слышалось удивление.
– Да, – ответила она, – но не с целью стать сестрой милосердия: я хотела только ознакомиться с делом, чтобы быть в состоянии подать первую помощь в случае нужды. Это особенно важно в деревне, где доктор живет иногда на расстоянии часа пути! – заметила она, не отрываясь от своего дела. – Но вам придется пригласить доктора: серп был зазубрен, – сказала она, и он, взглянув на нее, заметил, что глаза ее затуманились.
Маркус засмеялся.
– Зашивайте смелее, – ободрил он ее, – положитесь на мою крепкую натуру!
Она стиснула зубы и начала уверенно действовать иглой, и только изредка дрожь пробегала по ее гибким пальцам.
Кто была она – оставалось загадкой для молодого помещика…
Ее речь, манеры, которые она старалась скрыть, но они обнаруживались всегда, ее многосторонние познания заставляли предполагать, что девушка принадлежит к образованному классу. И вместе с тем, она исполняла грязные работы простой служанки. А фрейлейн гувернантка, которой лучше всех известны ее богатые умственные способности, упорно оставляет ее в низком положении…
Какую же власть имеет эта эгоистка над светлым умом и всей судьбой этой девушки?…
Маркус не сводил глаз с прекрасной головки, нагнувшейся над его рукой, и любовался роскошными темными волосами, гладко зачесанными назад. У него захватывало дух от ее близости, и он поспешил отвернуться.
Заметив на ее белой шее черную бархатную ленту, слабо завязанную, он подумал: что это?… Амулет или сувенир, который она постоянно носит на груди?…
Кровь потоком бросилась ему в голову, и он был готов сорвать ленточку, взяв ее за распустившийся конец…
Не подозревая о том, какие опасные мысли бродят в его голове, девушка посмотрела на него выразительным благодарным взглядом.
Перевязка была окончена: она тихо опустила его руку из своих и подошла к столу, чтобы уложить в корзинку перевязочные средства.
Переводя дух так, точно с души ее спало тяжелое бремя, она сказала:
– Завтра я приду посмотреть.
Маркус молчал.
Он еще не опомнился от коварных мыслей, обуревавших его…
Пока она перевязывала ему руку, он мечтал о том, как было бы хорошо, если бы налетел ураган и перенес беседку вместе с находившимися в ней в его роскошную виллу…
Далеко за ними, в лесах Тюрингии, остались бы и необъяснимая власть над нею эгоистичной обитательницы мансарды, и домик в графском лесу с его притягательной силой и неразрешимой загадкой! И она, так горячо любимая им, освобожденная от всех опутывавших ее тенет принадлежала ему одному, была бы под его защитой, и он ни за что в мире не расстался бы с нею…