Сейчас вход был открыт настежь. Широкие ступени круто уходили в непроглядную темноту, которая оттеснялась факельщиками, спускавшимися по ступеням перед настоятелем и Иисусом. А уже за ними, со свечами в руках, беззвучно, словно белые тени, спускались все остальные жрецы.
Долог путь в каменную глубину, но вот, наконец, и он — рукотворный, как и спуск, склеп в тверди песчаника. Просторный, освещенный семью факелами. В самом центре склепа — мраморная гробница. В ней лежит в погребальных пеленах бог Зон, деревянный идол. Искусно выточенное лицо его будто живое и источает божественное благородство. На лбу его поблескивает золотой крест.
Рядом с гробницей — паланкин. Из ливанского кедра. Инкрустированный золотом и серебром. Наплечная жердь обита войлоком, чтобы не слишком жестко было плечам жрецов-носильщиков, на сам же паланкин как бы наброшена кисейная пелерина.
Гробницу и паланкин окружали жрецы с опущенными в почтении головами.
И вдруг, заставив вздрогнуть Иисуса от неожиданности, настоятель храма громогласно возвестил:
— Настал миг рождения Эона! Слава Приснодеве!
Жрецы запели гимн. Торжественно-радостный. А двое из них принялись с благоговением освобождать бога Зона от погребальных пелен, и чем больше обнажалась деревянная фигура бога, тем гимн звучал громче и торжественней, вскоре он стал будто ощутимой плотностью, спрессовавшейся в каменном мешке; но вот потайной выход открыт, и гимн вырвался через грот на вольный простор, а в склепе стало намного легче дышать.
Эон распеленай. Теперь золотые кресты сияют на каждом предплечье и на каждом колене. Символы вечного солнечного света.
Жрецы-носильщики, двое спереди и двое позади, подняли паланкин, куда с великим почтением был переложен бог Эон, и пошагали к выходу в грот. Гимн смолк. Настоятель храма омыл новорожденного ключевой водой, возродив тем самым и его дух, затем вроде бы по-товарищески попросил бога Эона:
— Дай возрождение Солнцу. Отреши его от зимней скудности…
Носильщики подняли паланкин на плечи свои и гуськом пошагали по тропинке вверх, к храму. Им освещали дорогу факельщики. Настоятель с Иисусом и остальные жрецы следовали за паланкином шаг в шаг.
Вот паланкин поставлен в центре храма. Звучит гимн, теперь уже сопровождаемый звонкой музыкой. Долго. До надоедливости. Но вот настоятель поднял руку, и жрецы-носильщики тут же подняли паланкин. Все расступились, продолжая петь, и паланкин как бы поплыл между колонн.
Семь кругов. Неспешных. Рассчитанных так, чтобы к концу последнего круга восток озарился солнечными лучами.