Вначале за Иисусом неотступно следовали только Сусанна, Мария Магдалина да матери Андрея с Симоном и Иакова с Иоанном, но после одной из его проповедей их прибавилось.
А произошло вот что. Исцелив немощного, Иисус начал обычную свою проповедь о вере в Бога не показно, а внутренне, о вере душой и сердцем, без суеты и показухи, не прося ни о чем Всевышнего, ибо он знает больше о всех нуждах молящегося; и тут один из молодых мужчин, можно сказать, еще юноша, потеснив свою мать, стоявшую впереди него, занял ее место, чтобы лучше видеть и слышать пророка, — Иисус, увидевши это, прервал свою проповедь и после паузы спросил оттолкнувшего свою мать:
— Отчего ты неуважителен к матери своей, родившей тебя и вскормившей грудью своей?
— Но она — женщина, — с недоумением пожал плечами юноша, ибо он по примеру отца своего, по примеру других мужчин относился к женщинам свысока и считал это само собой разумеющимся.
— Много плевел в голове твоей, юный муж. Мать, выносившая в чреве своем дитя, святая для него. Истинно говорю, кто не почитает матери, святейшей после Бога, тот не достоин имени сына. И не только мать почитай, но и женщину, ибо в ней основа божественного творения. Она — средоточие всего доброго и прекрасного. Она — единственный друг и защитник.
Непривычные для мужчин слова, необычные, но не принять их просто нельзя. В них много праведности. Для женщин же они — бальзам на сердца и души их.
При каждом удобное случае Иисус проповедовал уважение к женщинам, дающим жизнь на земле, и среди сопровождающих его число поклонниц росло.
Вот так, переходя из города в город, он с гордостью оценивал свой успех, наслаждаясь им и ища все новые и новые слова для уверовавших в него как в Мессию, хотя сам он ни разу еще не произнес этого слова.
Иисус был бы доволен даже меньшим успехом, когда исцеленные им, послушав еще и еще проповеди, расходились бы по своим городам, разъезжались по своим странам, но то, что исцеленные вместе с родными, которые их приводили и привозили, сопровождали его неделями, разделяя с ним неустроенность страннической жизни, окрыляло его, и он исцелял, он проповедовал, вовсе не жалея себя.
«Верный я нашел путь! Верную определил цель! Верное слово говорю, которое волнует души людские!»
Иисус не ошибался в оценке своей проповеднической деятельности. Исцеляя больных прикосновением рук, а то и одним взглядом, он не требовал от исцеленных и очищенных ни клятв, ни исповедования какой-либо определенной религии — ему нужны были лишь любовь и доверие. Ни пост, ни умерщвление плоти он провозглашает, не всенародное покаяние — он без устали твердит и вселюдно, и в вечерних беседах со своими учениками одно и то же, которое считает главным: