— Авария. Ужасная авария. Я каким-то чудом не пострадал вообще. Так, легкий ушиб. Врачи сказали, повезло, как в сказке. Я только руку слегка ударил. Господи, лучше бы весь удар мне достался! Ты была в очень тяжелом состоянии. Я даже думал, что потеряю тебя… Но я не пережил бы такого. — Слезы текли у Игоря по щекам.
— Но ведь теперь мне лучше. Не волнуйся… Я совершенно не помню, как это случилось. Главное — помню тебя! И Рокки. — Василиса попыталась улыбнуться.
— Ты была в коме почти месяц. Представляешь? Я не отходил от тебя ни на минуту, держал за руку, разговаривал с тобой, читал сказки… Я верил, что ты слышишь, чувствуешь, помнишь меня. И ждал, когда ты вернешься! Как я ждал! — Его голос был таким родным, любимым.
— Сказки? — Она удивилась. — Ты читал мне сказки, а какие?
— Да. Я разговаривал с тобой, читал сказки… Да разные, и наши, русские народные, и другие, какие только находил. Рокки тоже был здесь, я даже иногда разрешал ему лизать тебя в носик, пока врача рядом не было — думал, вдруг поможет… Я уже не знал, что придумать. Мама моя тоже много раз приходила, разговаривала с тобой, истории разные рассказывала. Василиса, ты не представляешь, как я счастлив теперь, что ты вернулась, что ты рядом.
— А ты меня целовал?
— Да, я целовал тебя, ты это чувствовала. Помнишь?
— Не знаю, мне кажется, что помню… Я не знаю. — Она очень устала.
— А водитель той машины, как он? — не могла не спросить Василиса.
— Он был слегка пьян, дорога скользкая, парень недавно за рулем, не справился с управлением. Так что… Машину разбил, а сам только голову ударил. Главное, ты жива. А он, я думаю, урок получил на всю жизнь. Кстати, он приходил к тебе, прощения просил, плакал, за руку тебя держал. Неплохой парень, но не знаю, что бы я сделал с ним, если бы потерял тебя.
— Не надо так думать, Игорь. Он свой урок получил, и, слава Богу, все закончилось благополучно. — Она взяла его за руку.
— Слава Богу!
Василиса посмотрела на него. За прошедшее время Игорь осунулся. Было заметно, что он почти не спал, не ел, на его волосах серебрилась седая прядь. Она с трудом подняла руку и провела ею по его небритой щеке.
Вдруг дверь отворилась, и вошел Кощей с Бабой-Ягой.
«А эти как здесь оказались?» — подумала Василиса.
Но чем ближе они подходили к ее постели, тем заметнее становилось, что эти существа меняют свой облик. Баба-Яга выглядела очень грустной, она держала Кощея за руку, будто пытаясь найти у него защиту и поддержку, и вдруг прямо на глазах стала превращаться в Лилию Ивановну. Мама Игоря тоже осунулась, в ее глазах стояли слезы, но она улыбалась.