— На данный момент мы единственные из всех известных нам рас обладаем подобной технологией.
Если бы у Сделки были руки, он бы, наверное, радостно потер ладони.
— Существует ли что-то такое, — спросил торговец, — что уважаемые гуюки желали бы обменять на эту информацию?
Хаксель ответила не сразу.
— Я отвечу, достойный торговец, — промолвила она наконец. — Но отвечу только после того, как состоится заседание коллегии выбранных нами экспертов и судей. От того, какой они вынесут вердикт, зависит очень, очень многое.
Ее последние слова, а точнее — тон, которым они были произнесены, показался мне очень серьезным, даже зловещим, но прежде чем Сделка или я успели задать очередной вопрос, Хаксель выпорхнула из кают-компании.
Таинственность, которой гуюки окружили предстоящую мне работу, серьезно действовала на нервы. Еще одной причиной, осложнявшей мне жизнь, было мое собственное неуемное любопытство. Отчего-то мне не давали покоя мысли о еврейской традиции и о том, прав был Пипс или нет в своих догадках-«озарениях», поэтому еще до отлета с Земли я закачал в виртуальную библиотеку своего инфомата несколько виртуальных томов соответствующей тематики. В первые же сутки полета, когда мы, поужинав, уложили Алекса спать, я засел за чтение, которое оказалось на редкость сложным для понимания. Раньше я считал, что каббала представляет собой тайную и к тому же не слишком популярную мистическую доктрину, которая пыталась нащупать способ управления космическими силами с помощью заклинаний. Мысленно я относил ее туда же, где уже находились карты Таро, пентаграммы, телема, «Золотая Заря», столоверчение и Лицемерный маг, но первая же виртуальная книга, написанная хасидским раввином (я начал с нее исключительно из-за многообещающего названия), убедила меня в том, что я ошибался. Похоже, Пипс случайно напал на самую настоящую золотую жилу.
Конечно, вещи, о которых писалось в книге, были странными, я бы даже сказал — чуждыми моему уму, воспитанному более или менее в христианских традициях, однако они обладали вполне определенной практической ценностью. Пипс сказал, что каббала есть учение о балансе «духовных потоков», и раввин в своей книге это подтверждал, однако подробности меня поразили. Так, например, я узнал, что сефирот организованы в виде расположенных одна под другой триад, каждая из которых может быть схематически представлена в виде повернутого острием вниз треугольника. Больше того, на каждом уровне две верхние идеально уравновешенные вершины такого треугольника обретают свое полное выражение в нижней вершине. Раввин также писал о трех «ментальных» и семи «эмоциональных» потоках-сефиротах, ни один из которых я никогда не счел бы атрибутом эмоциональной или интеллектуальной сферы.