— А я перейду здесь, черт возьми! — сказала Тиффани вслух.
Кобылка никак не отреагировала, и Тиффани шагнула на край тротуара. В тот же момент кобылка легким танцующим шагом двинулась вперед и перегородила выход на проезжую часть. Тиффани шагнула влево. То же самое сделала кобылка.
— Миссис Стотт, это не самый безопасный маршрут к месту назначения. Проследуйте дальше на запад и через двести метров сверните на пешеходный переход, — повторила кобылка.
— Заткнись, — сказала Тиффани. Она понимала, что кобылка не станет рассчитывать новый маршрут и не даст ей перейти улицу в неположенном месте. Она позволит Тиффани лишь слегка отклониться от курса, но не допустит ничего, что посчитает представляющим опасность.
— Черт бы тебя драл, железяка… — проворчала Тиффани, отступая от края тротуара. — И вместе с ней Уолтера!
— На десять минут опоздала, — проворчала она, входя в мастерскую. — Сегодня я возьму манипулятор, вытащу со склада мебельные щиты и сделаю шкаф с закругленными дверцами.
И Тиффани энергично взялась за работу, не обремененная ничьими советами и указаниями.
Эта неделя с красной капсулой на бумажной розетке и кобылкой-провожатой показалась ей бесконечной, но у нее было намного меньше провалов в памяти.
— Я думаю, Тифф, мы накрыли противника с первого выстрела, — сиял геронтолог. — Я бы и дальше применял лекарство, но это слишком дорогой бренд. Зато есть непатентованные средства, которые тоже превосходно работают. Давайте немного изменим схему… Если все пойдет хорошо, мы просто начнем добавлять их вам в пищу.
— Это было бы замечательно, доктор, — ответила Тиффани. — «Ни черта хорошего», — добавила она мысленно. Ей до смерти надоела бумажная розетка: у нее были дела поважнее, чем каждый день доказывать, что она в своем уме и еще способна принимать лекарства самостоятельно. — Доктор, а нельзя ли мне отказаться от этой «пони»?
Она хотела сказать: «Могу я, наконец, закинуть эту нудную очеловеченную магазинную тележку в самый дальний угол гаража, где она будет ржаветь, пока не станет неотличима от секции заграждения? Мне уже осточертело слышать за спиной противное цоканье ее ходуль!»
— Давайте оставим все как есть еще недельки на две после того, как перейдем на лекарства общего типа. Моя страховка на случай врачебной небрежности не покроет утрату вами интеллекта в результате ошибочно назначенного лечения, поэтому я должен действовать с осторожностью, — напыщенно сказал терапевт.
Услышав эти слова, Тиффани намеренно подняла себе давление — просто так, чтобы только досадить врачу, хотя и понимала, что не сможет победить в этой стычке. Лихо повернувшись, как когда-то в сальсе, она вышла из кабинета. Еще две недели Уолтера, а потом она поменяет геронтолога, если он не уберет от нее этот болтливый ходячий шлагбаум.