Японец зажал нос — они проходили, уже в который раз, мимо кучи гниющих отбросов. У Фандорина возникло подозрение, что это одна и та же помойка и что они вертятся по заколдованному кругу.
— Мы з-заблудились.
Он попытался спросить дорогу, но женщины молча шарахались от человека в европейском костюме; мужчины отворачивались и шли мимо.
— Такое ощущение, что здесь никто не знает по-русски! — развел руками Фандорин.
Маса, снисходительно наблюдавший за действиями господина, сказал:
— Есть язык, который понимают все. Возьмите веер, обмахните лицо. Оно у вас похоже на вареную свеклу.
Он встал посреди мостовой, поднял руку. В пальцах покачивалась рублевая бумажка.
Сразу же остановились двое прохожих: один в коричневом халате и чалме, с неестественно красной бородой; второй с большими усами, в драной черкеске и облезлой папахе.
— Мечечь Мухамэдо, Кичик-кара, — объявил Маса. И его отлично поняли!
Произошла короткая потасовка: папаха оттолкнула чалму.
— Ходи за мной, пожалуйста!
Через пять минут Фандорин с Масой оказались на месте киносъемки.
На маленькую немощеную площадь, которую окружали покривившиеся дома, пройти было нельзя: все подступы охранялись статными усачами в бараньих шапках, с одинаковыми желтыми кобурами и внушительными кинжалами на поясе. Фандорин предположил, что Симон нанял какую-нибудь местную сторожевую фирму. Очень разумно, с учетом высокого уровня преступности в городе.
Остановились на прилегающей улице, под пузатым минаретом (это и была мечеть Мухаммеда). Здесь сгрудилась вся массовка: статисты, изображающие свиту красавицы, какие-то размалеванные злодеи с кривыми саблями, лошади, ослы, верблюды.
К Кларе было не подступиться. Она сидела на горбатом, лениво жующем дромадере, вся укутанная в шелка, и грациозно дымила пахитоской. Два чернокожих раба помахивали над «этуалью» опахалами. Негры были ненастоящие, крашеные. Очевидно, астраханский пароход так и не прибыл.
Режиссер стоял на табурете и беспрерывно кричал в рупор сорванным голосом:
— Янычары и мамелюки, по местам! Ассасины, прячьтесь во дворы! Да не все в один! Господи, нельзя быть такими баранами!
Подошел Симон, с гордостью сказал:
— Снимаем эпизод «Нападение ассасинов». Семь тысяч рублей потрачено на костюмы, оружие и аренду животных. Манифик!
— Разве во времена Гаруна аль-Рашида были мушкетоны? — спросил Фандорин.
— Я взял их напрокат у картины «Штурм Измаила», задешево. Фильма у нас звуковая. Нужны выстрелы. — Продюктёр отвел Фандорина в сторонку. — У меня к вам тре гранд деманд… Пожалуйста, не отказывайтесь съездить на завтрашний раут. Хозяин очень важный для меня человек. Он много про вас слышал. Знает, что Клара ради вас бросила владетельную особу. А раз вы до сих пор живы, значит, владетельная особа не смеет вам отомстить — по местным представлениям, это единственно возможное объяснение. Если вы приедете туда и скажете про меня что-нибудь лестное, это очень поднимет мой кредит в глазах инвестиссёра.