Кроме этой блондинки, прохожих на улице не было, так что, несомненно, именно о ней говорили прятавшиеся в подворотне бандиты, именно ее они поджидали в засаде.
Надежда завертела головой: выбравшись из подворотни, злодеи куда-то подевались, будто провалились сквозь землю.
Однако неподалеку на недокрашенной стене дома висела монтажная люлька, в которой, должно быть, работали маляры. Но в данный момент они тоже отсутствовали – скорее всего, ушли на обед, оставив в люльке ведра с краской и свои малярные инструменты.
Переведя взгляд немного дальше, Надежда увидела несколько мусорных баков. И вдруг над одним из этих баков на мгновение показался краешек розовой лысины.
– Ага! – прошептала Надежда, вглядываясь в пространство за баками. – Вот вы где, голубчики! Ну и приметный же этот лысый! Кепочку хоть бы на дело надевал, что ли…
Новое укрытие бандитов находилось как раз на пути у симпатичной блондинки, и с каждым ее шагом расстояние между ними неотвратимо сокращалось.
Гена, мой шеф, похоже, смирился с тем, что я теперь чуть ли не каждый день ухожу с работы намного раньше. Или прихожу намного позже. После того как я по телефону обозвала его равнодушным и черствым типом, он не то чтобы обиделся, но здорово удивился. Ведь раньше я никогда с ним не ругалась и даже не спорила. Поэтому он не ждал ничего подобного от такой мямли и рохли, как я (это его собственные выражения, но я и с ними не спорила).
– Ну что, похоронила своего бывшего? – спросил он на следующее утро вместо того, чтобы поздороваться.
– С чего ты взял? – холодно спросила я, также не утруждая себя приветствием. – Тело полиция забрала, хоронить не разрешают, пока дело не раскроют…
– Какое еще дело? – Гена малость сбавил тон. – Известно же, что твоего бывшего порешила его нынешняя жена, из ревности.
– Откуда тебе это известно? – с подозрением спросила я. – Тебя что, в полицию вызывали?
– Да нет. – Он даже отступил на шаг. – Просто все уже знают, мне Жанка сказала или из бухгалтерии кто-то, уж не помню…
Вот вы мне скажите, откуда они узнали? Я молчала как рыба об лед, свекровь сейчас не в форме, не иначе как эта болтушка Васильцова позвонила и все выложила. Определенно у нее хроническое недержание речи! Вот бы кого к доктору Леденцову на прием! Хотя, возможно, это не лечится…
– Так вот, сведения у тебя неверные, – злорадно сказала я, – дело еще не закрыто, потому что выяснились новые обстоятельства. Какие – сказать не могу, чтобы тайну следствия не нарушить, подписку давала.
Геннадий заметно побледнел, и любознательность его убавилась. Он просто очень боится полиции. Раньше я думала, что это касается только сотрудников из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, но оказалось – вообще всех.