Она повернулась и побежала прочь, не дожидаясь ответа Джека. Но он и не пытался догнать ее. Мириам не знала, испытывает она от этого облегчение или разочарование.
Не оглядываясь, девушка добежала до постоялого двора, заскочила в раскрытую дверь кухни и на одном дыхании взлетела на второй этаж в свою спальню. Не в силах больше сдерживать рыдания, она упала на кровать и зарылась лицом в подушку.
«О, Джек, почему ты вернулся именно сейчас? Неужели ты не мог приехать через две недели, когда я уже буду замужем и стану недоступна для тебя», — думала она.
Ее сердце стучало, а губы все еще хранили вкус его поцелуя. Мириам чувствовала, что все тело горит от запретного желания.
Все это плохо, плохо, плохо…
— Мириам? — раздался голос матери, которая вошла в комнату, держа в руке зажженную свечу. — Ты тут, моя девочка?
— Да, мама, — ответила Мириам, поворачиваясь к матери и стараясь держать голову в тени, чтобы не показать своих заплаканных глаз. — В комнате очень жарко, поэтому я вышла на улицу, чтобы немного освежиться. Но теперь я уже вернулась и очень хочу спать.
Мириам широко зевнула, ненавидя себя за то, что врет собственной матери.
— Хорошо, — сказала мама, нахмурив брови. Ее лицо одновременно выражало недоверие и тревогу. — Но отец говорит, что слышал голоса, доносившиеся с пристани.
— Я ничего не слышала, — сказала Мириам, отворачиваясь. — Совсем ничего.
— Сэр, вы, случайно, не ищете местечко, где можно выпить настоящего рома? — раздался позади Джека тоненький мальчишеский голосок. — В «Зеленом льве» любой путник найдет все, что ему нужно, слово чести.
— Да неужели? — сказал Джек, сомневаясь в том, что ему будут рады в «Зеленом льве». Однако он действительно направлялся в сторону постоялого двора в надежде еще раз увидеть Мириам. Он машинально повернулся, чтобы взглянуть на увязавшегося за ним мальчугана, и буквально остолбенел. Круглое личико ребенка, его пшеничного цвета кудряшки и даже насмешливая гримаска — все было точной копией Мириам. В растерянности Джек пытался сообразить, сколько мальчику лет. Пять, шесть или всего четыре? Черт побери, он никогда не мог определить возраст у детей!
— Конечно, слово чести, — с энтузиазмом повторил мальчуган. — У моего отца самый лучший постоялый двор к северу от Бостона, а моя мама — самая лучшая повариха, и дьявол заберет того недоноска, кто посмеет сказать обратное!
— Сильно сказано для такого малыша, как ты, — заметил Джек, едва найдя в себе силы улыбнуться. Значит, малыш был братом Мириам, а не ее сыном, то есть и не его сыном тоже. Впрочем, Закери наверняка убил бы его, оставь он Мириам с незаконнорожденным ребенком.