– Вы, пан Густав, опять работаете сверхурочно? – иронично спросил сворачивающий и убирающий пачки чертежей и расчетов в стол Врочек, один из конструкторов группы разработки общей компоновки.
– Что поделаешь, пан Йозеф, того скудного жалованья, которое мы получаем, хватает не во всяких житейских обстоятельствах, – с жалобной миной ответил ему Кочек, словно не замечая неодобрительных взглядов коллег. Отвернувшись от собравшегося что-то сказать Врочека, он погладил кота, который всегда сопровождал его на работу и лежал на углу стола весь рабочий день.
Нахмуренные коллеги, стараясь обойти Кочека как можно дальше, обогнув столы и кульманы, покинули помещение, отведенное для группы. Заглянувший в комнату охранник, из немцев, увидев Кочека, проверил свой список и, удовлетворенно кивнув, прикрыл дверь.
Оставшись один, пан Кочек достал из тумбочки своего стола кружку и термос, пододвинул к себе поближе логарифмическую линейку и примерно полчаса с энтузиазмом что-то считал, занося результаты на бумагу. Допив чай, он аккуратно убрал термос, погладил кота и подошел к двери, прихватив с собой кружку. Пройдя по коридору до туалета, он аккуратно помыл кружку и вернулся в комнату. Внимательно вслушиваясь в звуки, доносящиеся из коридора, Густав столь же аккуратно отодвинул стоящий неподалеку стол и достал из-за него кожаный футляр.
Осторожно открыв дверь, Кочек проскользнул по тускло освещенному коридору к соседней двери и, осмотревшись, достал отмычку. Повозившись в замке, он открыл дверь и скрылся в темноте соседнего помещения. Если бы на окнах не было светомаскировки, ходящий по улице наряд охраны мог бы заметить свет настольной лампы, отражающийся в стеклах окон. Но окна были с немецкой педантичностью зашторены темной тканью, до следующего обхода охраны оставалось ровно сорок минут, поэтому никто не помешал Густаву Кочеку сфотографировать интересующие чертежи и документы.
Через два часа закончивший расчеты пан инженер выходил через контрольно-пропускной пункт. Охранники внимательно осмотрели его портфель и даже прощупали карманы. Но никто не обратил внимания на кота, который, словно собачка, следовал за своим хозяином – все уже давно привыкли к такому поведению этого умного животного.
Тем более никто не обращал внимания на то, как потолстел ошейник кота.
10 февраля 1942 г. Иран, г. Тегеран
– …когда мы продали вам первую партию оружия, правительство официально заявило, что проданное оружие было у нас в излишке, что оно производится на иранских заводах и что союзники дадут нам взамен оборудование для пуска наших заводов. Что же мы скажем, если продадим пулеметный завод? – выражение лица премьер-министра отнюдь не радовало полпреда. Ясно, что предложение о перемещении завода на территорию СССР Сохейли отнюдь не радует. Похоже, он считает, что немецкая пропаганда воспользуется моментом и начнет всюду распространять сведения о том, что союзники забирают у иранцев последнее оружие.