Так я раньше и делал. Хотя немножко в другом стиле.
Внешне получалось некое подобие пасьянса. От квадрата три на три. Типа магического. Разворачивает крылья семисвечник. Определяю какие свечи уже горят – что в жизни реально реализовалось и пока к чему не буду возвращаться.
Ранее акценты и направления для самоанализа определял по схеме смертного одра. Что лично для меня было бы особенно принципиальным, если бы за порогом стояла бы старуха с косой. Притом красивые слова – часть, любовь и тому подобное использоваться не должны. Нельзя прикрываться символами. Нужно самому себе стать откровенным.
Но теперь карточками на доске все реже становились знаковые и символические события в моей жизни. Для того, чтобы нырнуть в свою душу и разобраться со своим неосознанным – разноцветными стикерами стали те пункты моей истории, которые оставили в душе не столько эмоциональный след, и а вязкий аромат особых для меня возвышенных переживаний в которых оставалось что-то незавершенное. При воспоминании, про которых я видел не только эмоции и живые картинки, а мощь повторных ощущений с погружением в те моменты.
Все красиво разложено – можно откорректировать приложение своих сил по жизни. Но, буквально в те же дни, когда я уже стал радоваться своим сложившимся жизненным пасьянсом, произошли несколько событий, которые прибрали мои точки над i.
День был никакой. Сыро, ветер. На работе что-то складывалось, что-то бестолково тормозило. Ко второй половине дня настроение было немного муторным, но точно совсем не радостным.
Позвонила жена – тебя разыскивает Сикорский.
Ах да, Сикорский. Старый товарищ и соратник в некоторых приключениях.
Или я выдохся в суете того дня и не почувствовал ни одной эмоции от сообщения, или внутри уже перегорела свеча необычайного моего семисвечника и я постарел – не было предчувствий чего либо яркого и экстраординарного.
Короче – работу не прервал и не понесся на встречу. Просто к вечеру приехал домой с намерением ритуально созвониться и встретиться через пару дней.
Эдик Сикорский ждал у меня дома на кухне. Пил чай и ел бублики. Судя по полупустой вазочке варенья и скорости попивания чая – ждал не более часа.
Эдик был моим старым товарищем. Лет двадцать назад мы обучались единоборствам у одного и того же тренера. Именно там он получил свое прозвище – Сикорский. За оригинальную манеру использовать быстрые размашистые движения руками напоминающее вращение лопастей вертолета.
И он. и я в коллективе проявляли личную силу в одном сегменте. Так что достаточно часто весьма жестко проверяли – кто все же имеет реальное преимущество. Естественно, добродушной дружбы не было. Но взаимное уважение и дух товарищества родился.