– Я с удовольствием сообщу вам все, что знаю сам, — ответил я.
– Мне хотелось бы знать, как чувствует себя Мэри, успокоилась ли она?
– Ваша кузина в здравии, но постоянно пребывает в тревоге. Причиной этому не только смерть дяди, но и беспокойство за вас…
– Значит, вы часто ее видите?
– Я помогаю мистеру Харвеллу закончить работу над книгой, написанной вашим дядей, и вследствие этого вынужден проводить много времени в его доме.
– Книгу моего дяди? — переспросила Элеонора с удивлением.
– Да, книгу эту нужно напечатать как можно скорее и…
– Мэри сама поручила вам эту работу?
– Да.
– Как она могла это сделать?! — в негодовании воскликнула моя собеседница.
– Она хотела исполнить желание покойного. Как вам, конечно, известно, ваш дядюшка рассчитывал издать эту книгу в июле и…
– Не будем об этом, — вдруг перебила она меня, — я больше ничего не хочу об этом слышать. Все ли по-старому в доме? Те же ли слуги и не случилось ли чего-нибудь особенного?
– Нет, кажется, в доме не произошло никаких перемен.
– Мэри не собирается покинуть дом?
– Нет, насколько мне известно.
– Но, вероятно, она принимает гостей, чтобы несколько скрасить свое одиночество?
– Да, но немногих.
– Можете вы мне назвать имена?
– Конечно, — сказал я, пристально глядя в лицо Элеоноры, — к ней заходит миссис Виллей, затем миссис Гилберт, миссис Мартин и еще один…
– Продолжайте, — прошептала она.
– Один господин, по фамилии Клеверинг.
– Вы произнесли эту фамилию с какой-то нерешительностью, — заметила девушка. — Почему? Можно узнать?
Я с удивлением посмотрел на Элеонору. Она была бледна, но спокойна, хотя мне казалось, что это спокойствие только внешнее.
– Почему? — переспросил я, потупив глаза. — Потому что мне известны некоторые весьма подозрительные сведения об этом господине…
– Что же именно вам известно?
– Он являлся в ваш дом под двумя разными фамилиями, в последний раз он называл себя Клеверингом, а перед этим…
– Как?
– Роббинсом.
Стало так тихо, что я слышал шуршание ее платья; голос ее был лишен каких-либо красок, когда она спросила:
– Часто ли этот господин приходил к Мэри?
– Всего раз.
– Когда это было?
– Вчера вечером.
– И долго он у нее пробыл?
– Около двадцати минут.
– И вы думаете, что он снова придет?
– Нет.
– Почему?
– Потому что он покинул Америку.
После этих слов в комнате воцарилось молчание. Я чувствовал, что мисс Левенворт смотрит на меня, но не смог бы поднять на нее глаз, даже если бы в эту минуту к моему виску приставили дуло револьвера.