— Целую неделю? — с ужасом спросила Настя.
— Это не так уж долго. Пусть Лизочка приходит к вам почаще, или у меня можете встречаться.
— Но у тебя даже компа нет! И вообще… Это из-за того, что Роза хотела мне погадать? — Настя надулась. Она успела позабыть свои вчерашние страхи, и теперь ей хотелось того, что запретили. — Ты что, веришь во всю эту чушь? Подумаешь, мы вот с девчонками тоже гадали, когда я в гости ходила на день рождения к Таньке! И со свечами, и на картах. А потом еще играли в мертвую панночку, и ничуть не страшно было, и вообще, в наше время…
Тетушка терпеливо пережидала поток возмущения. Когда девочка замолчала, она спросила:
— А если Роза скажет, что через год ты умрешь?
— Как это? — опешила Настя.
— Да вот так! Веришь не веришь, а думать ты об этом будешь. И целый год жизни превратится в кошмар. Или ты спросишь ее о будущем, а она объявит, что станешь ты не великой художницей, а самой обыкновенной учительницей русского языка.
Настя содрогнулась, вспомнив свою русичку. Собственно, она не считала Марию Петровну чудовищем. Обычная замотанная тетка, так себе одетая, с неухоженными руками, голос пронзительный, денег мало, проблем куча. То есть русичка представляла собой именно тот образ, который девочка-подросток никоим образом не желала ассоциировать с собой, гениальной, единственной и неповторимой. Нет-нет, этого не может быть! Но если услышать такое от гадалки… то вдруг рисовать расхочется?
Она искоса взглянула на тетушку:
— Ты поверила, да? И ты ее боишься?
— Ее — нет. Но я боюсь за тебя. Нет ничего хуже, чем знать будущее и не иметь возможности что-то исправить, хоть как-то помочь… Давай просто будем держаться подальше от недоброго и малопредсказуемого человека, хорошо?
И Настя согласилась. Само собой, можно было бы обмануть тетю Раю и сходить все-таки к Лизке, но… но перспективы узнать какую-нибудь гадость о себе не радовали. Да и тетушку обижать не хотелось. И Настя, в обмен на послушание, выпросила во временное пользование халат с драконами (это будет яркий фон для натюрморта, восточные мотивы, как у Врубеля) и часть чайного японского сервиза из костяного фарфора (а лимон я куплю). Собрав таким образом необходимые ингредиенты, Настя принялась за натюрморт.
А буквально через день Роза и Рая столкнулись у подъезда. Гадалка возвращалась от единомышленников, а тетя Рая шла из магазина. Она набирала код на домофоне и слишком поздно заметила женщину, которую легко было опознать по сделанному Настей наброску. Теперь уж совсем демонстративно было бы задержаться у дверей или еще каким-то образом попытаться избежать встречи. Тетя Рая даже поздоровалась и пропустила гостью вперед. Когда обе они оказались у лифта, Роза взглянула на стоявшую рядом женщину и, улыбнувшись (неприятно и даже хищно, так показалась тете Рае), спросила: