С учебой проблем тоже нет. Соображаловка у меня работает как следует, поэтому думаю, если медали мне не дадут (впрочем, это маловероятно), затруднений с поступлением в институт все равно не возникнет — хоть в гуманитарный, хоть в естественно-научный. Разумеется, это будет что-нибудь уровня МГИМО или МГУ… хотя, может быть, и Сорбонна!
Сорбонна… Вот я и снова вернулась к парижской теме! Никуда от нее не денешься!
— Ладно, не трави душу, — сказала я Насте. — Давай найдем в этом журнале хоть что-нибудь, не связанное с Парижем.
— Тебе-то что страдать? — отозвалась та. — Твоим предкам вполне по средствам съездить хоть во Францию, хоть в Италию, хоть в Испанию.
Это правда. Мои родители, конечно, не олигархи, но всем необходимым и даже немножко сверх нас с Маринкой обеспечивают, и машину вот недавно купили. Правда, жить так хорошо мы стали совсем недавно, года два назад, когда папа нашел новую работу, а маму повысили. До этого о поездках за границу мы могли только мечтать. А теперь, когда появились деньги, возникла новая проблема.
— По средствам-то по средствам, — сказала я. — Только вот что за удовольствие ехать в Париж с родителями? Это же не санаторий какой-нибудь, даже не пляж турецкий. Это самый романтичный город на земле! И ты хочешь, чтобы я гуляла по нему с занудными предками?
— Но одну или с парнем тебя не отпустят.
— Да в этом-то все и дело! Похоже, придется мне ждать совершеннолетия, чтобы совершить путешествие своей мечты! — Я вздохнула. — Ну и ладно. Зато все будет так, как я хочу! По полной программе! К этому времени у меня уже будут серьезные отношения со взрослым человеком, и мой Париж окажется самым романтичным Парижем в мире!
Настя перелистнула страницу, и мы наконец нашли что-то помимо рекламы: а именно статью о макияже. Статья сопровождалась фотографиями двух девушек: у одной волосы были черные, пышные, очень кудрявые, как у меня, а у другой, как у Настьки, — прямые и русые.
— Это мы с тобой, — заметила подруга.
— Точно, — улыбнулась я. — Всегда вдвоем!
Можно было бы сказать, что мы с Настей как сестры, если бы само слово «сестра» не ассоциировалось у меня с занудством и скукой.
— Можно забрать? — неожиданно вклинилась в наш разговор девушка-уборщица.
Я кивнула. Девушка убрала с нашего стола поднос с обертками от гамбургеров и пустыми картонными стаканами. Сразу стало как-то неуютно.
— Что, пойдем? — спросила Настя.
— Ну, пошли.
Настя спрятала в сумку журнал, и мы стали натягивать верхнюю одежду: на дворе стоял декабрь, конец второй четверти. Пять минут спустя двери фастфуда закрылись за нашими спинами. К этому времени, увлеченные беседой на какую-то новую тему, мы уже совершенно забыли, что только что говорили о Париже.