– Давайте назад, – крикнула Соня. – Там был проход.
Они вернулись буквально метров на тридцать. Проход был небольшим. В него можно было проползти только на четвереньках. Соня без предисловий нырнула в дыру, и ее округлая попка скрылась во тьме. Серега полез за ней. Мишка помялся, но потом нагнулся, глянул на удаляющийся зад Самсона. Он не мог решиться, но одному оставаться хотелось еще меньше. И он тоже полез.
Болдин думал, что страх пройдет, когда он сделает пару шагов. Но он не прошел, наоборот, только усилился. При каждом движении стены и потолок осыпались. Он снова подумал о смерти. Упрекнул себя за то, что ползет не первым. У первого, как он думал, шансов выжить намного больше. Перед первым никто не сбивал задницей землю. Ему вдруг захотелось догнать Серегу, завалить и проползти по нему. Быстрее, быстрее, быстрее к выходу. Миша рванул и выпал в коридор. Ему кто-то помог подняться. Он отдышался, оглядывая окружающих. Болдин не мог понять, где находится.
– Ты как? – спросил Сергей.
– Где мы?
– Там же, в шахте, – сказала Соня и отряхнулась. – Давайте вперед. Нам надо найти остальных. Я очень хочу задушить Борьку.
– За что это? – Самсонов тоже отряхнулся.
– А что, не за что? Почему мы без раций, например?
– Они в рюкзаке, – ответил Мишка, придя в себя.
– И что они там делают? – ехидно спросила Соня.
– Да! – вдруг вспылил Мишка. – Что-то ты побежала из той комнаты, не прихватив свой рюкзачок…
– Эй, ну-ка хватит! – встал между ними Сергей. – Нам осталось поубивать друг друга.
– Ладно, пойдемте. – Соня отступила, развернулась и пошла вверх.
Мишка понял, что страх прошел. Надо было откричаться. Все равно он решил, что в ночные клубы ни ногой.
– Дай бог только выбраться отсюда живым, – прошептал Михаил, хотя был уверен, что бог может и не заглядывать так глубоко под землю.
* * *
Соня злилась на себя. Как ее угораздило поехать с этими придурками, которые берут рации только для того, чтобы оставить их в рюкзаке. Хорошо, хоть мозги не оставили в рюкзаках.
Соня шла настолько быстро, что не заметила, как парни отстали. «Ну и кто из нас девочка?» – раздраженно подумала Сухорукова. Она вдруг поняла, что по большому счету ей наплевать на них. Да и им на нее. Их удерживал вместе только страх перед одиночеством. Одинокий человек больше подвержен панике. Но только не Софья. Когда не стало Саши, она наслаждалась одиночеством. Все эти постные мины родни и сочувствующих достали. Соня замкнулась в себе, иногда открываясь для друзей. Только однажды, это было в первые дни после гибели мужа, она почувствовала такую пустоту внутри, что едва не покончила с собой. Тогда впервые к ней пришел Саша и не дал ей ничего с собой сделать. Появление Саши здесь она тоже связывала с его заботой о ней.