Вертолет над нами снова сделал круг и исчез. Я так и не решалась убрать руку у него из-под головы – время тянется бесконечно долго, замерзло, как слезинка на щеке.
Наконец появились снегоходы и охранники общим числом пять, остановились метрах в пятнадцати от нас.
– Что у вас стряслось? – гаркнул тот, кто считал себя старшим.
– Камера разбилась! – Я показала им дефектную камеру.
– Твоя, что ли? – жизнерадостно уточнил охранник.
– Нет, не моя! – Я поправляю съехавший капюшон, чтобы стало видно мою камеру, и уточняю: – Парень сорвался со скалы, ему совсем плохо – кровь изо рта идет!
Охранники склонились голова к голове, о чем-то пошушукались.
– Ну, ладно. Заберем его, как «выбывшего», хотя обычно так не делают…
Я вскочила на ноги:
– Что значит как «выбывшего»? Он еще живой, ему просто нужен врач!
– Этого нет – нету здесь врачей! – отмахнулся охранник.
– Да что ты с ними завелся? – торопили охранника коллеги. – Разговаривать с этими не положено. Поехали!
– Ладно, поехали.
Снег веером рассыпался из-под полозьев снегоходов, охранники сделали вираж и стремительно удалялись от нас. Нельзя дать им уехать так запросто!
Я схватила за плечо подвернувшегося под руку Лешку, развернула камеру у него на лбу так, чтобы самой оказаться в кадре, и заорала прямо в микрофон:
– Эй? Кто-нибудь меня слышит? Скажите Господину Ведущему, что охрана нарушает правила! Игроку отказались заменить испорченную камеру!
Мои спутники застыли, как ледяные статуи, а на лицах такой ужас, вроде солнце сейчас взорвется и небо рухнет прямо на наши головы. Но ничего ужасного не случилось.
Даже наоборот – охранники остановились. Нам было видно, как один из них вытащил переговорную трубку, точно такую же, как у людей из администрации секторов и офицеров самообороны; слов не было слышно, но лицо у него посуровело.
(Когда я была совсем крохой, покойная бабка усаживала меня рядом на диванчике и рассказывала, что в прежние времена переговорные устройства были абсолютно у всех, включая малых детишек, и не считались за роскошь. По ним даже можно было смотреть передачи – считай, как на домашнем экране, только маленьком. Но бабка в юности была актрисой, к старости фантазия у нее совсем разгулялась, потому верить ее рассказам не стоит. Она даже такое выдумывала, что раньше дизельное топливо и даже бензин продавали частным лицам для их автомобилей. Про жетоны на условное топливо никто и близко не слышал, и не нужно было обращаться в администрацию сегмента, чтобы заправить генератор. Можете себе такое представить? Я – нет.)
Вот охранник завершил переговоры и вернулся к нам. Молча швырнул мне новую камеру и укатил, оставив на память о себе свежую лыжню.