Все пошло отлично… К школе подъехал на велосипеде невысокий худощавый человек в кожаной куртке. Я так и подскочил: «Он!» Едва тот человек успел спрыгнуть с велосипеда, как я уже стоял возле него и готовился произнести речь. Но почему-то вместо речи выпалил только одну фразу:
— Возьмите меня в школу!..
От волнения даже забыл спросить, действительно ли начальник стоит передо мной. Правда, я быстро одумался и добавил:
— Ведь вы — начальник летной части школы товарищ Арцеулов?
— Я Арцеулов, — улыбнулся он.
Я молчал, потому что самое главное было сказано.
— Ну что ж… Давайте познакомимся. Пойдемте ко мне, — приветливо сказал Арцеулов.
Я решил, что «дело в шляпе». Ведь если бы он хотел мне отказать, то отказал бы сразу. А он в кабинет повел — значит…
Но это значило только то, что Арцеулов оказался действительно хорошим человеком п. несмотря на всю несуразность моего поведения, потратил довольно много времени, чтобы объяснить наивность моей просьбы.
Необычайная ласковость его тона так сильно на меня подействовала, что я даже не почувствовал отчаяния от отказа. Он спокойно и мягко помог мне спуститься с неба па землю. Мы условились, что если командир нашей части не будет возражать, то я займусь подготовкой, а через год приду снова — тогда буду принят.
На прощание Арцеулов спросил меня, долго ли еще пробуду в Москве, где обедаю, где ночую. На два последних вопроса я не мог ответить.
— Вот что, — сказал он, — пока вы еще к нам не зачислены, но так как мы уговорились, что вы безусловно придете в школу, то можете ночевать в общежитии и питаться с курсантами. — И тут же приказал приютить меня на два дня.
Находиться среди учлетов для меня было счастьем. Правда, мне пришлось пользоваться их гостеприимством лишь один день, но зато как много я узнал за это время!
Очень большое впечатление тогда произвел на меня рассказ о Константине Константиновиче Арцеулове.
Дело было вечером, после ужина. Учлеты вместе с инструкторами сидели за столом и никуда не торопились. Разумеется, меньше всех торопился я. Все знали о моем разговоре с начальником и обращались со мной по-товарищески, как с будущим учлетом…
«Героем дня» чувствовал себя Володя Сабанин.
— Мне сегодня Николай Иваныч показал, как делать виражи с переменой рулей, — восторженно говорил он. — Красота! Минут пять он меня вертел в воздухе… Потом спросил: «Ну как, понял?» — «Понял!» — говорю. «А ну-ка попробуй!» Ну, я и попробовал: затянул такой вираж, что не заметил, как сорвался в «штопор». Три витка сделал. И влетело же мне!.. Зато теперь любой вираж сделаю самостоятельно.