— Хорошо, тогда до вечера, — ответил Семион. И подумал: определенно, он хочет использовать меня для собственной выгоды. Греки всегда думали только о собственной выгоде. «Любители пряностей, продавшие дело христово», с презрением говорил о византийских греках отец. А он их повидал немало за время участия в двух крестовых походах. В любой момент Илья Ипатиус может решить, что для него больше пользы от мертвого рыцаря, чем от живого. И потому лучше убраться от грека подальше, пока это момент не настал. Но пока можно и поиграть в его игру.
Семион надел чистую одежду. Облачаясь, он понял, что его одеяние слишком роскошно для простого рыцаря. Бедняга покойный шевалье Жюслен, именем которого он представился греку, никогда не носил одежду из шелка. Потому Симеон переоделся опять. На дне сумки он отыскал потертые кожаные штаны и такую же куртку. Одежда все равно выглядела довольно дорогой, разве что несколько старомодной, но штаны были коротки, а рукава — длинны. По крайней мере, это может сойти за одежду небогатого рыцаря.
Осмотр дома Семион начал с кухни, где обнаружились три повара и два поваренка, которые с опаской наблюдали за тем, как он, ни слова не говоря, отламывает и пробует свежевыпеченный хлеб.
— Доброе утро, — обратился он к ним на греческом, и тут же отругал себя мысленно, ведь простой шевалье из Прованса не должен знать греческого языка!
Семион торопливо оставил поваров с их кухонными заботами, и отправился на поиски винного погреба. Найти его не составило труда: он просто попросил одного из слуг проводить его. Здесь было столько вина, что можно было не просыхать многие годы: были даже вина из Прованса и из Лангедока. Его заинтересовал бочонок крепленого вина, отмеченный личной печатью графа Арманьяка. Он попросил виночерпия, присматривающего здесь за хозяйством, разрешить попробовать пару глотков. Вкус был терпкий и обжигающий. Семион взял чашу и пошел в сад, чтобы выпить на свежем воздухе.
С другой стороны дома оказались прекрасные фруктовые сады. Он немного побродил по ним, прихлебывая вино.
За время своей прогулки он никого, кроме слуг, не встретил. Зато насчитал пять выходов: главные ворота, ворота возле конюшни, ворота со стороны сада и две калитки. Все они хорошо охранялись. Охранники были греками, такими же толстыми, как и сам хозяин. Вооружены они были короткими мечами и копьями средней длины, каждый из них носил полукруглый железный шлем.
Возвращаясь обратно из сада, он обошел конюшню с другой стороны и вышел в маленький дворик, где кухарка чистила рыбу возле хозяйственного фонтана. Она была стройной, с пшеничными волосами и приятным лицом.