Конечно, особой Настиной или Женькиной заслуги в этом не имелось. Других дел у отряда действительно не было. Дождь на всех навевал тоску и уныние. А поход к малышам — хоть какое-то дело. Даже Тома присоединилась к написанию текстов для утренних, дневных и вечерних выступлений ее подопечных.
Дождь. Бесконечный дождь. Какой день он шел и шел, заливая все вокруг. Настя стояла около окна, смотрела на поникшие ветки деревьев. Все это ей не нравилось. Слишком гладко. За спиной вовсю резвилась очередная партия ее подопечных. Десятилетки, визжа, носились за ними. Играли в космос. Надо было изобразить самого неведомого инопланетянина. От «Море волнуется — раз» Настю уже тошнило.
— Орлова! Как вы тут?
Не сказать, чтобы Вовка особенно поправился после внезапной болезни. Был он подозрительно желтого цвета, постоянно морщился, словно пережидал приступ боли. Настя покосилась на прыгающую молодежь. Все Вовку заметили, но никто с воплями не кинулся прочь. Значит, демона не было.
— Отлично!
Вовка не приближался. Взгляд у него был… Самый обыкновенный был у него взгляд. Ничего особенного. Смотрел как всегда. Как на всех.
Это задело. Неужели все-все, что тогда говорил Вовка, шло от демона? И ни словечка от самого Толмачева? А ведь она по нему соскучилась. За полсмены привыкла взглядом следить издалека, вздрагивать, услышав голос, опускать глаза, когда обращался, в столовой подгадывать мгновение, когда и он приходил обедать. Как же он ей нравился. Да! Очень нравился. И сейчас, увидев его после недельного перерыва, она поняла, каким он стал родным за то недолгое время, наполненное ее размышлениями и страхами. Вспомнились все поцелуи и объятия, вспомнились жаркие слова. А ведь все это могло быть ее. Одно слово…
— У нас через несколько дней смена заканчивается, — как-то слишком буднично заговорил Вовка. — Как у тебя там в семье? Ничего?
С семьей у нее все было просто отлично. Мама велела не звонить и не появляться дома.
— Извини, что не смогли тебя отпустить проститься с бабушкой…
Настя внимательней вгляделась в старшего вожатого. В таком юном возрасте провалы в памяти — это редкость.
— Ничего, — осторожно отозвалась она.
— Ты же знаешь, что на пересменок в лагере остаются дети. — Вовка вновь крутил в руке брелок. Нервничал. — Маша останется. — Он кивнул в сторону кучи-малы, в которую превратилась невинная игра в инопланетян. — Кое-кто из твоих… Нужен вожатый на два дня.
— Я? — уточнила Настя. Вовка не решался это сказать сам.
— Если ты, конечно, не против.
За окном игротеки показался Женька. Он пришел звать свой отряд на обед.