— Я так и думал, как раз впору, — сказал он, протягивая мне руку, — ну, теперь ты выглядишь здесь на своем месте. Пойдем, стол к обеду уже накрыли.
И все. Трудно сказать, чего я ожидала от него, но только не такого безразличного приема.
Входя вместе с ним в огромную столовую, я чувствовала, что мое радужное настроение меркнет. Он называл себя хранителем и коллекционером. Неужели я для него — один из его экспонатов, теперь получивший достойную оправу и наделенный правом спокойно занимать свое место на полке.
За обедом мы молчали, сидя друг напротив друга за длинным столом. Тарелки, ножички, приборы, бокалы… Я едва ли могла разобраться со всем этим, к тому же была слишком занята своими мыслями о наших с Дисом отношениях, чтобы воздать должное стоящим на столе блюдам. Дис тоже почти не ел, с задумчивым видом отщипывая янтарные виноградины.
— Почему ты не пьешь? — вдруг спросил он, пододвигая ко мне кубок с темно-вишневым, почти черным вином.
Я машинально взяла кубок и пригубила. Вино оказалось совершенно необыкновенным — немного терпким, вяжущим самый кончик языка и вместе с тем раскрывающимся сложным ароматным букетом. Я не большой знаток вин, но это, сразу видно, было особенным.
— Не слишком старое, всего двадцать лет выдержки, но вполне приличное, — откомментировал Дис.
Кокетничает? Называть двадцатилетнее вино не слишком старым, на мой взгляд, явный перебор. Но Дис уже не смотрел на меня. Нет, не похож он на хвастливого нувориша. Скорее действительно коллекционер, ценитель древностей. Для него двадцать лет не срок, хотя ему самому наверняка не так давно исполнилось двадцать.
— Я обещал показать свою коллекцию. Немногие видели ее, — произнес Дис, когда я, допив вино, отставила от себя кубок.
— Да, пойдем, — я поспешно встала и последовала за ним.
По стенам коридора горели светильники, воссоздавая обстановку прошлых времен, и мне показалось, будто мы и вправду перенеслись в прошлое.
Бесконечная лестница уводила вниз, под землю. Выходит, особняк не двухэтажный, как виделось снаружи, а, словно айсберг, скрывает в себе подземные этажи.
— Вот здесь самое сердце моего дома.
Сначала мне показалось, что ступеньки обрываются тупиком, и только вглядевшись, я поняла, что перед нами закрытая дверь.
Дис остановился и приложил к ней руку.
Вот так-то — прошлое прошлым, а системы защиты и сенсорные панели он наверняка использует суперсовременные и знает о них гораздо больше, чем о банкоматах.
Дверь тяжело, словно с усилием, отползла в сторону, скрывшись в стене, и мы шагнули в комнату.
Я не заметила, чтобы мой спутник включал свет, собственно, привычного света в помещении и не было, но я прекрасно все видела, как будто сама тьма излучала мягкое ненавязчивое свечение.