— Угадай с трех попыток… Деньги опять приходил клянчить, урод.
— И ты…
— Я пока из ума не выжила, чтобы бывшим мужьям деньги давать. Не на ту напал. Кое-как я его вытолкала, чуть дверь мне не разнес, идиот, даром что бронированная…
— Господи, вот повадился-то!
— Не говори, пятнадцать лет ни слуху ни духу, а тут вдруг нашел дорогу. Здравствуй, милая моя, я тебя дождался…
— Ну ладно, Лисичка, не буду тебя отвлекать от дел…
— Сама-то как? А то я все о себе да о себе.
— Господи, будто ты не знаешь как…
— Не грусти, Ленок, и на нашей улице когда-нибудь грузовик с пряниками перевернется! — нарочито бодро произнесла Алиса, хоть сама и не очень-то верила в то, что говорит.
С Леной Федотовой они познакомились задолго до кризиса девяносто восьмого года, еще в тот период, когда у Алисы было ателье. Ленка стала одной из первых ее клиенток, на этой почве женщины и сдружились. Почему нет? Обе были на тот момент свободны от брачных уз и соответственно располагали временем для общения. Вместе стали ходить на шейпинг и в сауну, время от времени выбирались в какой-нибудь ресторанчик.
Елена закончила факультет иностранных языков, занималась переводами и мечтала свалить заграницу на ПМЖ. Для этих целей она постоянно занималась поиском иностранных женихов или на худой конец какой-нибудь приличной работы за бугром. Приличной работы пока не находилось. Равно как и непосредственно женихов. Вернее, кандидатур было ногой не провернуть, да только все не то.
Лена была воинствующей феминисткой. Во всяком случае, считала себя таковой. Ее стремление к равенству с сильной половиной человечества проявлялось довольно своеобразно: она хотела, чтобы мужчины и двери перед ней открывали, и платили бы за нее в ресторане, и зарплату бы отдавали всю до копейки, признавая при этом ее индивидуальность и воспринимая как независимую личность, во всем себе равную. Неудивительно, что мужчины Лену боялись. Она, пренебрегая элементарной женской хитростью, наличие которой наиболее всего и ценится в слабом поле, всегда резала правду-матку, хоть никто ее об этом не просил. Русских мужчин она откровенно презирала, полагая, что только человек, взращенный в условиях абсолютного равенства с женщиной, может ее понять и оценить. Алису такая точка зрения забавляла, и она в разговоре постоянно придерживала подругу, что называется, за фалды.
— Ну сама подумай… Зачем бы ты нужна была какому-то иностранцу, если у них в Европе или в Америке полно незамужних баб? Тебя разве это не настораживает?
Елена, впрочем, всегда находила что ответить.