— Изольда Вениаминовна, погиб ваш сын, а вы даже…
— У меня нет сына! И не смей мне об этом говорить! В нашей семье никогда не было преступников!
Если до этого разговора Алисе было просто по-человечески жаль Изольду, то сейчас молодой женщине хотелось отхлестать бывшую свекровь по щекам.
— Вам следовало лучше воспитывать своего единственного ребенка, — безжалостно произнесла она. — Тогда он, возможно, и не стал бы преступником.
— Это ты во всем виновата! Ты превратила его в монстра! Ты всегда хотела только денег и никого никогда не любила! Эдвард погиб из-за тебя!
Алиса положила трубку, не в силах больше слушать безумные вопли Изольды. Собственно, чего она ждала? Мадам Ощепкова и в лучшие-то свои годы не отличалась здравомыслием. Почему же тогда Алиса решила, что к шестидесяти у этой женщины вдруг проснутся зачатки разума?
После общения с абсолютным злом в лице бывшей свекрови ей захотелось поговорить с кем-нибудь близким и родным, и Алиса решила позвонить родителям.
Трубку взял отец, Валентин Семенович.
— Привет, пап.
— О-о, привет, дочь! Что-то ты не звонишь, не показываешься. Совсем нас, стариков, забыла.
— Пап, вот я сейчас и звоню.
— Наверняка по какому-нибудь делу.
— Почему ты так решил?
— Потому. Знаю я тебя, деловую колбасу…
Несмотря на то что отец говорил в шутливом тоне, Алиса почувствовала довольно болезненный укол совести. Она знала, что родители скучают по ней.
— Папка, я тебя обожаю! — сказала она, пытаясь совладать с волнением, от которого у нее перехватило горло, а на глазах навернулись слезы.
— Ладно, лиса Алиса, не подлизывайся…
— Как ты себя чувствуешь?
— Как в анекдоте.
— В смысле? — не поняла она.
— В смысле — не дождетесь, — продолжал шутить Валентин Семенович.
— Ну, папка! Ладно, позови маму.
— Не позову, пока не пообещаешь, что в эти выходные обязательно поедешь вместе с нами на дачу. Сидишь там у себя, как в норе, света белого не видишь! Свежим воздухом надо иногда дышать или нет? Обалдеешь ведь скоро от своих кофточек.
— Не обалдею, — с безенчуковской интонацией ответила Алиса.
— Пообещай, что поедешь с нами на дачу, — не отставал Валентин Семенович.
— Хорошо, пап, я обещаю.
— А-а, все равно обманешь. Ладно, передаю трубку матери. Лидок, подойди к телефону, дочь звонит! Болтайте, женщины.
Алиса услышала в трубке голос матери, Лидии Михайловны.
— Привет, киса.
— Здравствуй, мамуль. Как ты?
— Да что мне сделается-то?
— Я, наверное, завтра к вам заеду.
Голос Лидии Михайловны посерьезнел.
— Алиса, детка, у тебя все хорошо? — спросила она.
— А что у меня может быть нехорошо, мам?