— На разойтись мы сразу отозвались. И расходились… то есть разгулялись, — подражая Высоцкому, пропел Волгин и потянулся за гитарой. Ему хотелось продолжения банкета.
Анна отобрала у него инструмент.
— Хватит паясничать.
— Да ладно тебе, Анют. Твой Витек — мировой парень. Мы еще будем домами дружить.
Анна устало опустилась на диван.
— Господи, из-за меня мужики еще никогда не дрались, — ошалело глядя на них, пробормотала она. — Какие же вы оба идиоты.
— Нет, Вить, как тебе это нравится? Мы же теперь еще и идиоты. Ань, по-моему, у тебя мания величия, или ты просто о нас, мужиках, слишком хорошо думаешь. Вынужден вас разочаровать, прекрасная леди, но на этом рыцарском турнире сражались не за вас.
— А за кого же? Маню, что ли, не поделили?
— За честь мужицкую! — воскликнул Волгин, многозначительно подняв указательный палец. — Ребята, это уже тост. Мне кажется, за такое стоит выпить.
— Я, пожалуй, не буду, — спохватился Виктор. — Мне еще Аню домой везти.
— Значит, если бы не я, ты бы преспокойно сел пьяный за руль — так тебя следует понимать?
Она была ужасно зла на него. И на себя — за свою дурацкую оплошность. И на Волгина с его желанием исповедоваться, из-за которого чуть было не разрушилась ее личная жизнь. Одна лишь Маня Хворостенко, принявшая удар на себя, не вызывала у Анны агрессии.
— Дорогие гости, — заговорила Маня, — не надоели ли вам хозяева?
— Да, извини, Маш… — пробормотал Виктор, вставая из-за стола.
Он все еще чувствовал себя неловко из-за того, что устроил тут такой тарарам, из-за своей азиатской ревности, обломавшей ни в чем не повинным людям весь интим.
— Ну поскольку мужицкая честь восстановлена, мы, пожалуй, пойдем, — сказала Анна.
— Ребята, еще раз извините, что так получилось, — произнес Виктор, прощаясь в дверях.
Половину дороги они отчужденно молчали. Потом Морозов, виновато покосившись на Анну, сидевшую с неприступным видом, решился нарушить молчание.
— Ань, почему ты мне сразу не сказала, что едешь на новоселье к Маниному другу? Смотри, что произошло из-за твоей…
Анна резко повернулась к нему.
— Это тебе так Хворостенко сказала?
— Что? Что сказала? — не понял Виктор.
— Что Волгин — ее любовник.
— Ну да. А что, есть нечто такое, чего я не знаю?
Сегодня вечером она, пока ехала в такси после тревожного звонка Мани, решила, что больше никогда не будет врать. В конце концов, она, Анна Цветкова, не сделала ничего предосудительного.
— Останови машину, — попросила она. — Нам надо поговорить.
— Может быть, дома поговорим?
— Нет. Сейчас.
— Пожалуйста.
Морозов притормозил недалеко от остановки, припарковал автомобиль и вопросительно посмотрел на Анну.