Встреча в Номе стала для великого полярника холодным душем — вместо ликующей толпы он увидел всего несколько человек. Номские обитатели думали, что прилетит дирижабль, а тут на тебе — старый полярник на собачьей упряжке. В самой персоне Руала Амундсена, хоть он и обзавелся бородой, никто большой сенсации не усматривал. Зато изрядную ажитацию возбуждает в городке «пышный въезд» (по выражению Амундсена) пилота дирижабля.
Экспедиция заранее подписала серьезное соглашение с «Нью-Йорк тайме». Однако, рискуя контрактами на без малого 400 тысяч крон, Руал Амундсен не спешил выполнять свои обязательства, хотя, по условиям соглашения, должен был отсылать огромные количества слов — как предполагалось, топографические описания новых земель и рассказы о прочих сенсационных находках. Увы, писать было в общем-то не о чем. Они видели медвежьи следы, а больше почти ничего.
Заметки, в конце концов отправленные телеграфом из Нома, принадлежали перу журналиста Рамма и были подписаны двумя руководителями — Амундсеном и Элсуортом. Нобиле незамедлительно опротестовал отсутствие своего имени. Экспедиционная администрация лихорадочно пыталась из Осло замять конфликт. Но у Начальника в итоге только крепнет убежденность, что Общество воздухоплавания идет на поводу у итальянцев. «Мы в ту пору чертовски устали от всего этого и оставили Томмессена и его банду без внимания», — гласит его позднейший комментарий насчет вечных апелляций «ответственных» лиц к здравомыслию.
Чтобы сохранить за собой руководящую позицию и соблюсти национальные интересы, Нобиле организует собственное журналистское обеспечение для публикации итальянской версии. Из-за очевидного раскола недели в Номе мучительны для всех. К концу пребывания Рисер-Ларсен телеграфирует Том-мессену: «Радость по поводу успешного исхода экспедиции напрочь для всех отравлена, каждый мечтает только об одном — убраться домой и, по возможности, забыть обо всем. Увы, напоследок у А. останется горькая память».
Наконец приходит долгожданный пароход «Виктория», и 16 июня экспедиция отплывает на юг. Полярник без сожаления прощается с городком, который на протяжении всей его карьеры был столь важным географическим пунктом.
В книге, за которую вскоре возьмется, полярник ожесточенно сведет счеты с Номом, городком, где он, знаменитый на весь мир первооткрыватель, оказался в тени южанинаподчиненного. Амундсен прибегнет к способу, которым позднее так изощренно воспользуется в своих мемуарах. Он просто вычеркнет Ном из истории. Даже имя городка не заслуживает упоминания; он стал для «сказочной страны Аляски» позорным пятном и населен «теперь современным мелочным, жадным индивидом».