Спустя пару секунд слева тоже послышался звон разбитого стекла. Первая штурмовая группа тотчас же дружно вывалилась из-за угла, грамотно разбираясь в цепь и открыла огонь со всех стволов.
— Мочи! — исступленно завизжал Веня, прыгая за спинами своих людей радостным павианом. — А-а-а-ааа! Мочи!!!
— Пошли, — Степа распахнул дверь и вбежал в дом.
Мы немедля последовали за ним.
Дети дисциплинированно лежали на полу, прикрыв голову руками. Одно окно справа и два слева были разбиты, но справа только стекло, а слева был вынесен переплет.
По широкому коридору, в направлении «черного» хода, пятился человек в черном балахоне и тащил двоих подростков, обхватив их за шеи, прижав к себе и прикрываясь ими, как щитом.
Степа вскинул ствол и медленно пошел по коридору, напомнив:
— Не стрелять. Держитесь ближе.
Когда «балахону» осталось до двери несколько метров, он скомандовал:
— Пошел!
Из какого-то помещения справа в коридор вывалился человек в сером комбинезоне, удерживающий замком за шею… Веника! И тоже стал пятиться к «черному» ходу, прикрываясь от нас Веником, как щитом.
Тут дверь черного хода распахнулась, и послышался Венин голос:
— Вот он! Мочи!!!
— Отставить! — гневно рявкнул Степа. — Не стрелять, заложники! И уберите кто-нибудь этого дебила!
«Балахон» благополучно выскочил на улицу, а второй номер, удерживающий Веника, задержался в тамбуре. Теперь его никто не прикрывал со спины, и он развернулся, укрывшись за косяком и выставив Веника напоказ, наверное, решал, как бы половчее выйти, чтобы не попасть под огонь с улицы.
В этот момент Веня увидел, что заложник — это Веник, и не раздумывая бросился в тамбур:
— Веник!!! А ну, отпусти его, ур-род! Я сказал, отпусти!!!
При этом он обеими руками вцепился в горло «стилета», скрытого от нас за косяком — по крайней мере, руки его были на уровне горла и, судя по движениям, он изо всех сил старался задушить врага.
Впрочем, удушение продолжалось всего лишь несколько мгновений, а потом из-за косяка показалась рука, сжимающая стилет…
Что будут стоить твои миллиарды, когда ты встанешь между своим ребенком и смертельно опасной тварью, победить в схватке с которой у тебя нет ни единого шанса?
Ничего.
Здесь что-то значить будут лишь твои цепкие руки и твое смертное тело…
Молниеносно сверкнула сталь, Веня захрипел и стал заваливаться назад… не разжав, однако, рук…
Под тяжестью оседающего тела «стилет» на мгновение согнулся и выпустил Веника, чтобы обеими руками расцепить цепкий захват.
Этого мгновения Степе вполне хватило: он сработал двумя «двойками» в показавшуюся из-за косяка голову и помчался к тамбуру. Мы последовали за ним.