— Что это там у тебя, Мэтти? — Финн вырос перед ней и стал разглядывать странный сверток у нее в руках. До этого птица сидела спокойно, но при звуках незнакомого человеческого голоса стала дрожать и метаться.
— Тише! — прошептала девочка.
— Но что это такое?
— Не видишь, что ли?
— Ну же, Мэтти, скажи.
— Тебе правда интересно?
— Да, Мэтти, мне правда интересно.
— Это… ну… это упало от голода! — Девочка хитро улыбнулась, потом оба густо покраснели. Финн уставился на самый интимный из предметов женской одежды, и Мэтти осмелилась пошутить над этим.
Он шагнул к ней и пригладил темный завиток волос, торчавший у нее из-за уха, его рука прикасалась к ее коже слишком долго.
— Мне нужно идти, — сказала девочка и низко опустила голову, чтобы Финн не заметил ее смущенный взгляд.
Отойдя на несколько шагов и наконец взяв себя в руки, она улыбнулась и одарила его ослепительной улыбкой.
— Я нашла кречета. Он считается самой умной и целеустремленной птицей. Некоторые даже называют его благороднейшим из соколов.
— Ну, тогда я полагаю, эта птица нашла самую подходящую хозяйку, — ответил мальчик неожиданно охрипшим голосом.
Мэтти почувствовала, как бешено забилось ее сердце. Она на мгновение закрыла глаза и двинулась дальше.
Вскормить ребенка может и посторонняя женщина, а вот сокола благородный человек должен растить сам, не полагаясь на нанятого сокольничего. Нет никакой радости в том, чтобы следить за птицей, сидящей на чужой руке.
Поднимаясь по лестнице после охоты с Лирой, Мэтти слышала, как шумят остальные соколы в клетках. Их приглушенный клекот, щебет и скрежет когтей казались ей чудесной музыкой, от нее темный камень светлел и рассеивались царившие в замке тени.
Войдя в помещение для птиц, девочка совсем успокоилась. Лишь здесь она по-настоящему чувствовала себя дома. Помещение было круглым и довольно просторным. Несколько насестов торчали по кругу из каменной стены, словно спицы колеса. Лира вернулась на свое место у окна. Рядом сидела пустельга Моргана, за ней Улисс, Мох и, наконец, Календула.
Стена круглого помещения была поделена на три части. Птицы занимали наибольшую из них, примерно в половину круга. Две остальные части были равны между собой. В одной находились столы с различным снаряжением для соколиной охоты: ремешками, коробками с иглами для вставки перьев, натертыми воском нитями, несколькими горшками с мазями, порошками и маслами, небольшими ножами, а так же плоским камнем, на котором резали мышей, чье мясо входило в ежедневное птичье меню. Иногда, если повезет, в мышеловки попадались и небольшие крысы. Сбоку от этих столов находились два больших бассейна для купания птиц. Один был наполнен водой, другой — песком для сухих зимних ванн. Над столами было вбито несколько колышков, на которых висели путы. А еще выше находилась полка с маленькими красивыми кожаными колпачками. Некоторые из них были уже очень старыми, прослужившими долгие годы. Все они были раскрашены в цвета герба Фитцуолтеров — малиновый и зеленый. А в третьей части было место для самой Мэтти. Там стояла кровать, помещенная в стенную нишу, и ванна, а в стене было несколько выступов.