– Он просто манипулирует тобой.
Серена не стала с этим спорить. В словах сестры была доля истины. К тому же она с неподдельным интересом наблюдала за тем, как Шелби стремительно, словно хамелеон окраску, меняет настроение, что одновременно и пугало, и зачаровывало. Нет, за этим явно что-то кроется. Нечто такое, в чем Серена боится признаться себе самой.
– Он такой, – продолжила Шелби, рассеянно переставляя вещи на прикроватном столике в соответствии с собственным видением порядка. – Он сейчас жутко гордится самим собой, сделав из нас заложниц наследства. Нет, Гифф просто упрямый своенравный старик.
– Ты отказалась бы от собственных детей ради чьего-то благосостояния? – неожиданно спросила Серена.
Шелби повернулась к ней, оскорбленная в лучших чувствах.
– Моих детей? Не говори глупости! Конечно, нет, но это не одно и то же!
– Но тут решать должен Гиффорд. Земля-то все-таки его в той же степени, что и наша. С какой стати он будет отказываться от нее?
Лицо Шелби побагровело. Пальцы сжались в кулаки.
– Потому что этого хотят все остальные! Потому что это все равно случится! Ради бога, ну почему он не хочет уступить?
– Потому что это Гиффорд.
– Но нужно же что-то делать, Серена! – воскликнула Шелби и вновь принялась мерить шагами комнату. – Он поступает неразумно, и из-за этого страдаем мы все. Я сказала тебе, что, по-моему, он выжил из ума, потому что уверена в этом. И не я одна так считаю.
Серена вспомнила неприкрытые угрозы Берка объявить Гиффорда недееспособным и нахмурилась. У нее едва не сорвалось с языка, что человека, умело манипулирующего другими людьми, нельзя назвать недееспособным. Но вслух она сказала совсем другое:
– Не думаю, что наш дед недееспособен, Шелби. Я даже не хочу об этом слышать.
– Поделом ему будет, – кисло произнесла Шелби.
Серену неприятно резанули слова сестры. Пусть в их отношениях с Шелби нет особого тепла, и все же с трудом верится, что самый близкий для нее человек, ее физическая копия, способна на такую душевную черствость. Серена с явной неприязнью посмотрела на сестру.
– Поверить не могу, что твоя алчность толкает тебя на такие некрасивые поступки.
Глаза Шелби блеснули безумным огнем. Серене даже показалось, будто она услышала, как, щелкнув, сгорел предохранитель самоконтроля.
– Алчность? Какая алчность? – выкрикнула Шелби и шагнула к ней. Ее щеки пошли красными пятнами. Тело зримо напряглось. – Да как ты смеешь обвинять меня в алчности? Из нас двоих это ты алчная особа! Ты и твой обожаемый Гиффорд! Вы – жадные эгоистичные создания! Я всего лишь хочу, чтобы всем было хорошо!