О господи, они увозят ее в самое сердце болот! Леденящий душу ужас, который обычно охватывал ее при мысли об этой глухомани, удвоился, а затем утроился. Ей не нужно было объяснять, что такое потеряться посреди этой непролазной топи. Когда ее хватятся дома, искать ее будет бесполезно. Эти подонки, Уиллис и Перре, способны на любую мерзость. Никаких свидетелей не будет. Никто не услышит ее криков. Неожиданно будущее показалось Серене куда страшнее самых худших кошмаров.
Какие же приказания на ее счет получили эти мерзавцы? За что именно заплатил им Берк? За то, чтобы они ее запугали и вынудили продать землю? Чтобы она не мешала ему провернуть сделку с покупкой плантации? Использовать ее в качестве заложницы, чтобы завладеть имуществом Гиффорда? Все это с трудом укладывалось в голове. К тому же уж слишком велик риск, чтобы Берк и «Трайстар» отважились на такое. Остается лишь одно: Берк решил навсегда от нее избавиться.
От таких мыслей ей стало еще страшней. На глаза навернулись слезы, но Серена заставила себя сдержаться. Контроль. Держи себя в руках. Если хочешь выйти отсюда живой, нужно во что бы то ни стало сохранить ясную голову, попытаться хладнокровно придумать способ спасения.
Усилием воли Серена загнала страх в самый дальний угол сознания. Страх – главный враг благоразумия, напрасная трата времени и сил. Что толку кричать и дрожать от страха? Делу этим не поможешь. Лаки не спрыгнет в лодку с дерева и не спасет ее. Он сейчас в баре, пытается утопить в выпивке свои печали. Так что все предельно просто: она или спасется сама, или станет жертвой этой парочки головорезов. Третьего не дано.
Все еще дрожа, Серена заставила себя оглядеться по сторонам, чтобы запомнить хотя бы какие-то ориентиры. Главное, как следует сосредоточиться, потому что если ей повезет спастись, то все равно нужно будет найти обратную дорогу к плантации. Наверно, Лаки точно так же по известным ему приметам доставил ее к Гиффорду. Увы, сумерки сгущались с головокружительной быстротой, а лодка то и дело сворачивала из одной протоки в другую, так что запомнить маршрут было нелегко.
Они все больше и больше углублялись в болотную глушь, и со всех сторон их окружала черная вода. Перре сбросил скорость, чтобы обогнуть кипарисовую рощицу, и они поплыли медленнее. Уиллис развалился на одном из двух сидений, похожих на автомобильные кресла, прямо напротив Серены. Он перестал промывать глаз пивом и вместо этого принялся вливать его в себя.
При этом Уиллис таращился на ее грудь, и Серена едва ли не кожей ощущала на себя его сальный взгляд. Она попыталась не думать об этом, но липкий взгляд Уиллиса был таким же навязчивым, как и москиты, безжалостно кусавшие ей лицо и шею. На ее счастье, на ней была блузка с длинными рукавами и брюки. Зная, что в сумерках на нее непременно набросятся полчища москитов, она постаралась обезопасить себя от их укусов. А вот совет Лаки не пользоваться духами совершенно вылетел у нее из головы. Приняв душ, она нанесла на себя всего несколько капель – после долгого дня, который провела на месте пожарища, хотелось вновь почувствовать себя женщиной. Увы, перед тем, как выйти из дома, она не подумала их смыть.