– Черт побери, Серена, ты ведь видела, что случилось там прошлой ночью, – натянуто произнес Лаки, уставившись куда-то в пол, как будто ему было стыдно заглянуть ей в глаза. – Неужели ты хотела бы себе такого мужа? Кто поручится, что в следующий раз я не сорвусь?
– Можешь не рассказывать. Я все видела, – мягко ответила Серена, мечтая лишь об одном: снова оказаться в его объятиях. – И я видела, как ты поборол себя. Ты спас мне жизнь. Я видела, как потом ты заботился обо мне, я присутствовала при том, я помню, как ты ласкал меня… Пойми, Лаки, то, что случилось с Уиллисом, никак не влияет на мою любовь к тебе. Более того, заставляет меня любить тебя еще сильнее.
Но Лаки упрямо тряхнул головой и принялся нервно расхаживать из угла в угол.
– Это не любовь. Это жалость. Я прекрасно понимаю, Серена, что ты видишь, когда смотришь на меня – полусумасшедшего авантюриста без гроша в кармане, который не в состоянии позаботиться о самом себе.
– Черт побери, Лаки Дюсе! – выкрикнула Серена и, подойдя к нему, схватила за пояс джинсов, не давая ему уйти. Лицо – все в царапинах и синяках – было перекошено гневом, глаза сверкали яростью. – Я была бы тебе благодарна, если бы ты перестал заниматься передергиванием моих чувств. Я не питаю к тебе никакой жалости. Это ты жалеешь сам себя. Ты гордый упрямец, тебе страшно подумать о том, что ты далек от совершенства, что у тебя, как и у всех, имеются недостатки и страхи. Да, ты подчас выводишь меня из себя, но я люблю тебя. Ты сильный, ты добрый, ты нежный, хотя и пытаешься казаться другим. А еще ты любишь меня. И даже не пытайся утверждать обратное.
Он понимал, как должен был поступить. Но не смог. Не смог посмотреть на это прекрасное, хотя и все в синяках, лицо и сказать, что не любит ее. Потому что любил, любил больше собственной жизни. Чего он не мог – так это дать ей то, что она заслуживала.
– Я не могу дать тебе ту жизнь, которой ты достойна.
– Я достойна иметь любимого мужчину.
– Я живу посреди болота, – упирался Лаки. – Я ненавижу людей. Мне везет, если я могу прожить день, не напившись. Какое будущее ждет тебя со мной? Что я могу предложить тебе, Серена?
Ее ответ был прост, но разил наповал:
– Твое сердце.
Лаки закрыл глаза, как будто ему было больно.
– Только не говори мне, что у тебя его нет. Тебе просто страшно с ним расстаться, – заявила Серена, чувствуя, как к глазам вновь подступают слезы, а в горле застрял комок. – Лаки, я прекрасно знаю, что такое страх, – прошептала она.
Он тряхнул головой и лишь сильнее стиснул зубы, отказываясь посмотреть ей в глаза.