– Я бы выпила кофе. Ты по-прежнему варишь хороший крепкий кофе, Пеппер?
– Черный, как душа дьявола, и такой крепкий, что от него закудрявятся твои шикарные волосы, красавица, – ответил, сверкнув зубами, Пеппер.
– Звучит божественно, – отозвалась Серена, открывая входную дверь.
Гиффорд остался сидеть на ступеньке.
– Ну, что скажешь, Лаки? – спросил он. – Чем ты там занимался с моей девчушкой?
Лаки сдвинул на лоб солнечные очки и ответил ему колючим взглядом.
– Какое тебе до этого дело, старик? Ты ведь только и делаешь, что подначиваешь ее, а вчера едва не оставил ночевать под открытым небом.
– У меня были на то свои причины.
– Причины вроде тех, из-за которых ты торчишь здесь? – спросил Лаки и, покачав головой, добавил: – Да ладно тебе, не будь ты к ней таким строгим. Она ведь снова к тебе приехала, верно?
– Верно, приехала. Но, как приехала, так и уедет, – ответил Гиффорд. – Один шанс я ей дам. Ей же все равно, что тут у нас происходит. Никакого уважения к семье и нашим традициям.
– Интересно ты учишь ее уважению, – усмехнулся Лаки. – Предлагаешь ночевать возле болота под открытым небом. Тоже мне, любящий дед!
При одной только мысли о том, что Гиффорду известно о страхах Серены, Лаки неожиданно для себя разозлился. А снисходительный тон старика еще больше вывел его из себя. Лаки чертыхнулся, бросил окурок на землю и раздраженно затушил подошвой ботинка.
– Зря я тогда не послал вас всех подальше. Надоело слушать ваши препирательства. Мне ни к чему лишняя головная боль.
– Я слышал, что у тебя, братец, неприятности с Перре и этим уродом Уиллисом, – вступил в разговор Пеппер, покачиваясь на задних ножках садового кресла. На черном лице его глаза поблескивали, как два крупных аквамарина.
– Откуда ты знаешь? – нахмурился Лаки.
– Как откуда? Собственными ушами слышал. – Чернокожий старик усмехнулся собственной шутке, не обращая внимания на колючий взгляд собеседника.
– Ты бы лучше держал свои уши подальше от таких дел, а то их тебе, того гляди, отстрелят…
Не успел он договорить фразу, как дверь распахнулась, сопровождаемая хлопком, похожим на выстрел из игрушечного ружья. Серена прошла по небольшой галерее, пытаясь сосредоточить внимание на чашке кофе, над которой поднимался парок, а не на разговоре, который она слышала, пока была в комнате.
– Может, ты объяснишь нам всем, что происходит, Гиффорд? – спросила она, осторожно опускаясь на верхнюю ступеньку лестницы.
Дед посмотрел на нее и нахмурился.
– Ты кто такая, иностранный корреспондент, что ли? Ждешь, чтобы я дал тебе новую информацию? Не дождешься.