– И часто у вас это бывает? – риторически спросил Кречетов.
Местные все равно не понимали языка, а свои не могли знать ответа.
Полковник старался выглядеть бодрым, хотя на душе у него было несладко. Одно дело – исследовать спокойный район, и совсем другое оказаться в зоне бессмысленных набегов одного племени на другое.
– Да, весело живут азиаты, – с усмешкой прокомментировал Бестужев.
В отличие от начальника, он чувствовал себя великолепно и ни о каких перспективах не задумывался. Не имел такой привычки – заранее прикидывать возможные ходы и следствия. Разве что, если речь шла о карточной игре.
И лишь Буйволов оказался единственным офицером, который никак не прокомментировал случившееся. Он молча шагнул в сторону Миронова. Лицо есаула при этом оставалось привычно-бесстрастным, и только в глазах промелькнуло такое, что казак испуганно сжался и торопливо забормотал:
– Ваше благородие, для вас старался. Раз вы ссадили разбойника, то и конь ваш. Вы только посмотрите, какой красавец! Да ему цены нет! Не пропадать же такому добру!
Конь и вправду был великолепен. Да и кому, как не казакам разбираться в конских статях?
Тем не менее Буйволов никак не прореагировал на оправдания подчиненного и продолжал надвигаться неотвратимым возмездием.
Казака спас Селах. Выстрелы в самом селении почти смолкли, лишь далеко грохотали ружья, очевидно, выпуская свинец вдогонку незадачливым налетчикам, да со стороны пожара раздавались крики людей. Здесь же наступило относительное спокойствие, и Селах впервые мог по достоинству оценить размер угрожавшей лично ему опасности.
В итоге вместо наказания нерадивого подчиненного Буйволову пришлось выслушивать явно цветистую речь Селаха. Бестужев переводил ее с пятого на десятое, сам не понимая большей части слов, но общий смысл был вполне доступен и даже ожидаем.
Хвалебных слов в свой адрес Буйволов не любил. Теперь меткий стрелок стоял с несвойственным выражением смущения на малоподвижном лице, вздыхал и, похоже, недоумевал, за что же его так чествовать? Ну, выстрелил, вполне обычное в бою дело, а то, что попал, – офицер он, или кто?
В довершении речи Селах откуда-то вытащил украшенный насечками кинжал и с поклоном протянул оружие спасителю.
Пока проходила церемония, Кречетов и вышедший из дома Мюллер наскоро успели осмотреть убитого разбойника.
Налетчик заметно отличался от местных жителей. Прежде всего совершенно другими чертами лица, вытянутого, в отличие от кругловатых лиц аборигенов, увенчанного похожим на клюв носом.
Однако одежда была почти такой же. Такой же халат, такие же штаны, такой же тюрбан на голове. А в придачу – переброшенный через плечо ремень с ножнами, да кремневое ружье за спиной.