– Устраивайтесь, – он взглянул в паспорт, лежащий на папке, – Глеб Анатольевич.
Конвоир снял с Глеба наручники и вышел за дверь. Парень сел, развернув стул так, чтобы не сидеть спиной к дивану. Видно, что человек воспитанный.
– Рассказывайте вашу версию случившегося. У вас было время все обдумать, – предложил Шкляров.
– Как к вам обращаться?
– Я старший следователь по особо важным делам окружной прокуратуры Шкляров Илья Наумович.
– У меня нет версии, Илья Наумович. Красть у меня нечего, да и ничего не украли, а убивать Катю ни у кого нет повода. Она святая. Да, да! Бывают люди без недостатков, так вот, Катя именно такая. Мне кажется, случайная пуля влетела в окно и попала ей в голову. Она сидела у открытого окна.
– Невозможно. Напротив вашего дома стоит двухэтажный дом. – Шкляров достал фотографию, сделанную из окна. – Чтобы увидеть крышу этого полубарака, надо высунуть голову из окна. И траектория полета пули говорит о том, что она летела прямо. Какие еще есть идеи?
– Меня не было в комнате минуты три, максимум четыре. Я вышел на кухню. Жаркое стояло в духовке. Возвращаюсь, а там мертвая Катя. У меня горшок из рук выпал, а дальше я не помню, что делал.
– А зачем вы на улицу побежали?
Глеб очень нервничал, но не отводил глаз в сторону, а смотрел следователю в лицо.
– Звонить. Не знаю куда, но нужна была помощь. Дом пустой, телефон давно срезан. На углу есть автомат.
– Долго собирались?
– Я же говорю, что не помню. Соображать начал, когда очутился в камере, ночью. Тогда до меня дошло. Катю с кем-то спутали или вовсе ошиблись адресом. Ее только сумасшедший мог убить.
– Вы давно знакомы?
– Месяц, чуть больше.
– А где вы были вчера утром, часов в десять?
– Спал. К двенадцати часам должна была приехать машина. На вернисаже купили шесть моих работ, надо заполнять пустоты. Я подготовил картины. В двенадцать приехал водитель и разбудил меня. Мы забрали картины и поехали в выставочный зал.
– У вас были близкие отношения с Катей?
– Да. Я собирался сделать ей предложение. Колечко уже купил, но все что-то выжидал. Лучшего момента. Результатов вернисажа. Он должен еще месяц продлиться, думал, не одну картину сумею продать за это время.
– Хорошо, Глеб Анатольевич, но до выяснения обстоятельств я вас задержу еще на сорок восемь часов. Так будет всем спокойнее. А сейчас прочтите и подпишите протокол.
Юхтин подал ручку и протокол, и Глеб тут же его подписал.
– Вы же не прочитали?
– Я очки дома забыл, а без них все равно ничего не вижу.
– А мобильный телефон вы тоже дома забыли? Или где? Если побежали искать автомат.