В Коммуне, разумеется, знали о том, кто такие нацисты, но надеялись, что там, на Земле, к этому моменту – а шел уже тысяча девятьсот сорок пятый год – с ними давно разобрались. Оказалось – нет. Но лишних ресурсов у русской общины и ее союзников на войну с пришельцами не имелось – и так проблем выше крыши, поэтому, приняв некоторые меры предосторожности, о немцах забыли. Лет десять с соседнего континента не было никаких известий. Как будто их всех там действительно пучина поглотила. Потом от полудиких племен стали поступать жалобы на жестокие нападения и массовые убийства и похищения. Ну а затем впервые появился дирижабль со свастикой на борту…
…Первое нападение на центральный русский поселок с трудом, но удалось отбить. Высаженный десант забросали последними запасами гранат, сохраненными на самый крайний случай. Тогда немцы отступили. Но взрывчатка закончилась (в коммуне удалось к тому времени получить только черный порох, но он производился в небольших количествах и серьезным оружием считаться не мог), поэтому следующие нападения отражать особо было нечем. Пришлось рассредотачивать и маскировать поселения, причем делать это регулярно. А немцы продолжали прилетать. И если вначале это случалось изредка, то в последнее время – все чаще и чаще. Нападая на русские поселения, они захватывали в плен молодых и здоровых, уничтожая остальных. Нападая на общины «древних», они просто уничтожали всех без разбора. Старожилы из русской общины объяснили аборигенам, что эти самые нацисты считают немцев высшей расой, а остальных – рабами. Евреев же почему-то ненавидят особенно сильно. Что местным евреям, знать не знающим ни о каких-таких нацистах, было особенно непонятно и обидно.
Как бы то ни было, в последние годы положение сложилось такое, что речь идет уже о выживании союзных общин. Техническое превосходство немцев все увеличивается и увеличивается, скрываться от них становится все труднее. Храм они обнаружили давно, но он слишком хорошо защищен. А вот обычные поселения после обнаружения обречены…
– В общем, нам остается надеяться на чудо! – печально завершил свой длительный рассказ Уриэль. – И такое чудо может ведь случиться – в виде очередного Переноса? – вопросительно и с плохо скрытой надеждой посмотрел он на меня.
Ну понятно, чего уж там. Может быть, я ему сейчас скажу, что прибыл вместе с аэродромом, заполненным снаряженными боевыми вертолетами. Или что-то навроде, дающее в руки союзников решительное преимущество над противником. Я бы и рад, да только на моем складе несколько другие вещи лежат. Кое-что из них действительно может поспособствовать в борьбе с фашистской заразой, чудом укоренившейся на этой планетке, но тут надо подумать. И не только над техническими моментами, но и над тем, готов ли я вот так сразу отдать непонятно кому все, что прибыло вместе со мной? Спешить тут не надо. Сначала собрать побольше информации, как минимум посетить руководство русской общины. Если «эльфы» с ними действительно союзники, то препятствовать этому не должны…