В этот день ждали белого хлеба и папирос. Табак и папиросы были привезены, но хлеба не прислали, однако «горцы» не унывали:
— Был бы табак, проживем и так, — шутили они, закуривая полученные папиросы.
Комиссар дивизии Мрачковский поздравил «горцев» с праздником. В этом же поздравлении он призывал нас перейти немедленно в наступление на белых и занять город Верхотурье.
— Какой прыткий, — сказал Моргунов, после того как была оглашена телеграмма с поздравлением и призывом Мрачковского. — Куда еще больше нам лезть, когда мы залезли и так почти в мешок, завязать только осталось!
— Э-э, Петя, настроение у тебя что-то не праздничное, — заметил шутя комбат Калинин. — Мрачковский собрался Верхотурье в подарок Троцкому поднести, а ты говоришь о каком-то мешке.
— Как бы не стало это «святое место» очень дорогим подарочком, — сердито ответил Моргунов.
Ни я, ни Моргунов, ни Калинин не хотели верить, что нам тогда прикажут лезть еще дальше в мешок и наступать на этот зловещий город.
НЕУДАВШАЯСЯ ОПЕРАЦИЯ. РАСФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
В конце ноября на фронте 29-й дивизии было крайне тревожно и неустойчиво. Со стороны Нижнего Тагила напирали 4-я и 7-я дивизии белых, пытаясь захватить узловую станцию Гороблагодатская и тем самым отрезать и истребить далеко заброшенную на север Верхотурскую группу красных — 3-ю бригаду 29-й дивизии.
Несмотря на тяжелое положение полков 3-й бригады и оторванность их от основных частей дивизии, бригаде упрямо ставилась авантюристическая задача: занять город Верхотурье, не имевший для нас в то время ни тактического, ни оперативного значения. Задача эта была настолько нелепа, что даже тактически неграмотный комбриг 3 Вырышев и тот понял ее бессмысленность и отказался руководить этой операцией. Тогда для выполнения операции на станцию Выя прибыл командир 2-й бригады Крюков и с ним один полк из его бригады под командованием Григория Пустарнака.
На станции Выя в штабном вагоне 3-й бригады комбриг 2 созвал оперативное совещание командиров полков. Был приглашен и я. Комбриг 3 Вырышев хранил гробовое молчание на протяжении всего совещания. Он фактически был отстранен от всякого руководства полками его бригады и присутствовал как нейтральный наблюдатель. Комбриг 2 торжественно заявил, что операцией по занятию города Верхотурье будет руководить он властью, предоставленной ему свыше.
Командир Волынского полка Фомин осторожно, но с сарказмом заметил:
— Мы бы рады в рай, да грехи не пущают.
Комбриг сделал вид, что не слышал этой реплики и продолжал развивать свой план:
— Первый Горный полк, командир полка Пичугов, будет демонстрировать наступление с фронта и займет железнодорожный мост через реку Тура; Волынский полк, командир полка Фомин, с приданной ему бронемашиной будет вести наступление на город по тракту с юго-западной стороны; полк 2-й бригады, командир полка Пустарнак, сделает со своим полком глубокое обходное движение с севера, через лесной массив, и нанесет главный и внезапный удар противнику с тыла.