– Ты что, Роман? – Марья села прямо и в полном смысле слова вытаращилась на приятеля: – Ты что – в самом деле думаешь, нас отпустили бы?!
– Ну…
– Да ты подумай! Тебя развели, как ребенка!
Редкий тридцатипятилетний мужчина может принять сравнение с ребенком за комплимент. Савельев нахмурился, потянулся за носком…
– Нет, Ром, постой! – Марья подскочила к боксеру, села перед ним на корточки, заглянула в глаза: – Ты в самом деле решил, что Тихон завелся после твоих слов о каком-то проигранном бое?!
– А ты что думаешь?! – резко, зло выбросил Роман.
– Ром, это был спектакль, – тихо проговорила Маша. – Игра. Только непонятно для кого – для нас или для его своры. Тихон всех развел не по-детски.
– О чем ты? – спросил Савельев.
– Ну вот смотри. – Марья поднялась и заходила перед пнем. – Когда мы только приехали, Тихон предложил тебе выпить. Помнишь?
– Ну, – припоминая, нахмурился боксер. – Я еще сказал, что мне за руль…
– Правильно. А он тебе что ответил?
– Сказал… Сказал – посадишь провожатого за руль!
– Правильно! Когда мы только приехали, Тихон собирался нас отпускать! Тем более что ты ему еще по телефону, в Москве, про Захряпина сказал. Напомнил. Но он нас – отпускал!
– Да! Но потом завелся, когда я ему предъяву кинул!
Марья посмотрела на боксера сверху вниз, закусила губу…
– Какую предъяву? Про меня или про какого-то своего Влада и проигранный бой?
– А я откуда знаю?!
В том, как Марья поглядела на сидящего на пеньке Романа, мелькнуло нечто чисто бабье, жалостливое, Савельев хотел было снова потянуться к носку, но остановился, услышав:
– Прости. Прости, Рома, я забыла, что ты ничего не видел.
– В телевизоре?! – яростно уточнил боксер.
– Нет. Помнишь, я в туалет отпрашивалась?
– Ну.
– Так я не совсем туда ходила. Я решила посмотреть, что делается во дворе, чем занимается наш хозяин…
– Зачем?
– Ну чутье у меня, Рома, на неприятности! Когда ствол на чужой балкон перекидывала – тоже чутье сыграло! Понимаешь? Я посмотрела во двор – Захряпин спокойно сидит в машине. Заглянула в кабинет – Тихон разговаривает по телефону. – И добавила, чуть понизив голос: – Игната, Рома, забрали только после того, как Тихон поговорил с кем-то по телефону. Конкретно – после этого. До тех пор его никто не трогал.
– Подожди, подожди…
– Да нечего тут ждать! Шефилов решил нас задержать после того, как ты рассказал ему о моих несчастьях! Он остался в кабинете, с кем-то там поговорил и дал приказ Сергею увести со двора Игната.
– Уверена?
– Почти на сто процентов.
– Ерунда, – после секундного раздумья отмахнулся Савельев, посмотрел на свою ногу, где налипший подорожник остановил кровь. – Я Тихона два-дать лет знаю, о твоих проблемах он услышал только сегодня. От нас.