А вот разговор с домочадцами мне придется взять на себя. Наврать маленько – Назар Савельевич на яхте вне зоны действия сотовой связи, а спутниковый телефон барахлит, и сообщение он отправил рано утром, выходя из порта.
Перезванивать сыну и проверять информацию Ирина Яковлевна не будет. Туполев не любит, когда его беспокоят в деловых поездках пустыми звонками, он звонит сам и преимущественно мне. Так уж повелось. Пару раз Ирина Яковлевна откровенно обижалась (ей казалось, что сын ее контролирует, проверяет) и постепенно свела эти звонки на нет.
… Я слегка подкрасила губы, связала волосы в конский хвост и, кряхтя, выбралась из подполья. Отправилась на улицу – готовить почву под посевы тучной лжи.
Много времени пахота не заняла. Уже к обеду я знала – план работает. Поместье готовится к приезду Хозяина. Но эти несколько часов в обществе мне, как неопытному подпольщику-пахарю, показались истинной пыткой. Соню Туполеву жалели – все. Ирина Яковлевна и прочие ничего не знали о причинах, по которым меня не пустили отдохнуть на Ривьере, и старались на совесть. (Вот будет цирк, когда родственники вспомнят свои реверансы, выслушивая от Туполева рассказ о настоящих причинах моего затворничества!) Ирина Яковлевна угощала невестку самолично исполненным пирогом с клубничным джемом, Раечка заботливо подливала чаю, Ульяна – молодая и оттого более зоркая – пытливо играла глазами.
Я держалась не хуже подпольщика на допросе в гестапо. То есть врала складно и давала подкупить себя булками.
Чаем меня угощали в саду под яблонями, и окрестности своего дома – в особенности входную дверь – я держала под неусыпным контролем. Баночку и тюбик, привезенные из аптеки, я, конечно, пометила, но обнаружить позже в своей ванной подмену мало. Важно увидеть человека, который ее произвел. Иначе весь мой план совершенно бесполезен и наживка в виде средств для ухода за полостью рта соскочит впустую.
От обеда и ужина в гостях у Ирины Яковлевны мне удалось отвертеться, сославшись на плохое самочувствие и головную боль. Дамы дружно поохали и снабдили меня пилюлями и общими рекомендациями о пользе здорового питания.
– Ты очень осунулась, Сонечка, – сетовала дорогая свекровь. – Надо лучше кушать.
– Я позже тебе борща принесу, – сказала Раечка и очень удивилась ужасу в моих глазах, последовавшему за столь невинным предложением.
Врать, так с размахом, решила я и пожаловалась еще и на понос.
Свой дом я снова заперла. И если бы когда-то поддалась клептоманской привычке и стащила из какого-нибудь отеля табличку с просьбой не беспокоить – на трех языках, – то обязательно повесила бы ее на ручку двери с обратной стороны.