— Так что же все-таки с машинисткой? — напомнил Тарасов.
— Она по собственному уволилась. Анька на вечернем юрфаке училась, в этом году диплом получила и сразу ушла в юридическую консультацию. Два месяца сами печатаем, — жалобно пискнула бухгалтерша.
В блокноте Тарасов записал: «Найти машинистку Аню и поговорить».
— Не подскажете, Ирина Владимировна, где сейчас Анна трудится?
— Подскажу. Через дорогу.
— Я имею в виду организацию.
— И я имею, — искренне удивилась Ляпунова, — через дорогу офис юридической консультации.
Спустя какое-то время, проведенное в непродуктивной беседе, Тарасов заметил, что мышь нетерпеливо ерзает по стулу и косится на стену. На стене были часы, на часах пять минут второго.
— У вас обед? — догадался Михаил Валерьевич.
— Очень кушать хочется, — подтвердила Ирина Владимировна.
Капитан Тарасов, неоднократно поенный чаем и даже кормленный бутербродами с икрой, об обеде, естественно, забыл. Валерыч распрощался с бухгалтерией «Гелиоса» и вышел на улицу искать дорогу. Как раньше успел заметить Михаил Валерьевич, рядом с офисом проходили три дороги. Старый особняк составлял одну сторону каре из четырех домов.
Покрутив головой, капитан увидел дремлющую на скамейке старушку и задал ей вопрос:
— Простите, пожалуйста, где находится юридическая консультация?
— Через дорогу, — сказала старушка. Но направление кивком указала.
…Марта Игоревна Гольдман стояла у окна своего кабинета и смотрела, как нелепый толстяк с кожаной папкой под мышкой пытается перебежать дорогу перед мчащимся маршрутным такси. Желтая «газель» скорости не сбавила, обругала неловкого пешехода гудком клаксона и, едва не дав пинка пыльным кузовом, ушла к обочине, подбирать голосующую дамочку. Капитан пропустил еще две машины — автомобилисты продолжали скандалить гудками и «крякалками», — кордебалетным па увернулся от троллейбуса и запрыгнул на тротуар с видом физкультурника, пробежавшего среднюю дистанцию.
Домино поморщилась и затушила сигарету в пепельнице, стоящей на подоконнике. Уже две недели это окно притягивало ее к себе, заставляло смотреть на улицу и ловить в череде проезжающих машин, в толпе пешеходов смутные очертания призрака из ее кошмарных снов.
Домино не боялась ни Бога, ни черта, ни привидений. Она боялась только человека. Одного. Живого и страшного. И несколько недель назад ей стало казаться, что этот человек — здесь. Мелькает под ее окном, бродит кругами и стягивает кольцо шагов, как петлю.
Марта смотрела на улицу, вспоминала прошлое и невольно становилась прежней. Она как будто чувствовала возле себя присутствие старых знакомых и становилась подобной им. Из лощеной преуспевающей дамы она превращалась в наглую девчонку, ботающую по фене, как заправский каторжанин.