— Видишь, Кенни? Она хочет танцевать со мной!
С этими словами Джордж, приняв Шону из рук Кенни, повел ее в танце.
Через несколько тактов музыка изменилась. Зазвучала зажигательная мелодия в ритме рок-н-ролла.
— Вот это настоящая танцевальная музыка! — воскликнул Джордж, закружив Шону. Когда танец окончился, Джордж проводил запыхавшуюся Шону к Кенни. Почти сразу же ее пригласил танцевать Брустер. После него ее хотел пригласить на танец Джимми Джонс, но его опередил Брендон:
— Кортни сейчас танцует с Кенни, ты не потанцуешь пока со мной?
Когда музыка смолкла, они присоединились к Кенни и Кортни у одного из столов с угощением. Обе пары отнесли свои легкие закуски на уютный, освещенный свечами столик в углу. Пока они подкреплялись, рядом появился фотограф и принялся устанавливать свою аппаратуру.
— Хотите, ребята, сняться первыми? — обратился он к ним.
Шоне было немного неловко позировать в присутствии стольких людей, но она хотела, чтобы у нее осталась фотография на память об этом вечере. Фотограф поставил Кенни за ней, а ее попросил слегка наклонить голову набок. Краешком глаза Шона видела задник — экран с изображением снежной зимы. Это напомнило ей о том, как выглядел елочный базар на следующий день после метели и в тот метельный вечер, когда Чак поцеловал ее. Она перевела взгляд, и вдруг ее глаза встретились с глазами Чака.
Сердце у нее заколотилось. На какую-то долю секунды все вокруг нее исчезло. Шоне показалось, что они с Чаком одни в зале. На лице у Чака было престранное выражение. Он поднял руку, чтобы помахать ей, но тут сверкнула вспышка фотоаппарата.
В глазах у Шоны поплыли ослепительно-яркие круги, и она заморгала, стараясь поскорей избавиться от них. Когда к ней вернулась ясность зрения, она обвела взглядом зал и наконец снова увидела Чака. Он танцевал с Мелиссой, и Мелисса выглядела просто потрясающе. Ее красивые огненно-рыжие волосы ниспадали на спину, доходя почти до талии облегающего белого платья с блестками.
Шона застыла на месте, не в силах оторвать от них взгляда. Ничто, казалось ей, не смогло бы причинить ей большей боли, чем зрелище этой танцующей пары.
Кенни взял ее холодную, как лед, руку в свою.
— Шона, с тобой все в порядке? — тихо спросил он.
Она кивнула, но, конечно же, это было не так. В зале вдруг стало слишком душно, слишком шумно, слишком тесно. Его стены словно сдвигались, грозя сдавить ее, как стенки кабины автомобиля в том странном сне, который приснился ей с месяц назад.
— Кажется, мне надо выйти на воздух, — шепнула она.
Кенни взял ее под руку и повел, лавируя в толпе, к ближайшей двери.