– От тебя ничего невозможно скрыть. – Габриель с любовью взглянул на отца.
Ему не хотелось думать о том времени, когда его не будет рядом. Гастон для него являлся всем: заботливым родителем, старшим товарищем и верным наперсником. Выкинув из головы печальные мысли, молодой человек продолжил разговор. Ему не терпелось узнать, правду ли рассказала Фрея, уютно устроившись в его объятиях в одну из ночей. По ее словам, много лет назад Гастон Алье чуть было не стал мужем Мадлен Дюфер.
Он спросил об этом отца. И тот выдержал довольно долгую паузу, прежде чем ответить.
– Я думал, что об этой истории никто уже никогда не вспомнит. Большинство тех, кто был в курсе всего произошедшего тогда, давно в мире ином. Действительно, некогда я и Мадлен должны были сочетаться браком. Это не являлось следствием взаимной любви – так решили наши отцы. Они мечтали соединить две старейшие семьи, но вышло иначе… – Гастон остановился, чтобы перевести дыхание.
Воспользовавшись паузой, Габриель встал, чтобы поправить подушки за его спиной. Старик благодарно улыбнулся.
– Спасибо, мой мальчик.
– Что же случилось?
– Все очень просто. Мадлен сбежала из дома накануне венчания. Наши отцы сбились с ног, пытаясь обнаружить следы беглянки, но тщетно. Поговаривали, что незадолго до своего исчезновения Мадлен видели у реки в компании английских студентов. Думаю, она стала женой одного из них.
– Ты переживал?
Габриель чуть подался вперед, ловя каждое слово отца. Кажется, он начинал понимать, от кого Фрея унаследовала свою неугомонную натуру.
– Скорее чувствовал себя уязвленным. – На губах Гастона мелькнула усмешка. – Потом я встретил твою мать, женился, и эта история мало-помалу стерлась из моей памяти. Сейчас, по прошествии многих лет, я даже испытываю благодарность к Мадлен за то, что она совершила столь отчаянный поступок. Если бы наш брак состоялся, он вряд ли сделал бы нас счастливыми. Женщины рода Дюфер всегда отличались чрезмерным свободолюбием, и мне было бы трудно смириться с тем, что моя жена не желает быть тенью своего мужа.
Окончив повествование, Гастон замолчал. Габриель также не спешил нарушить тишину.
Каждый из них думал о своем. Старый Алье погрузился в воспоминания о тех временах, когда был молод. А его сын размышлял о странной насмешке судьбы, посеявшей зерно страсти между детьми тех, кто некогда избежали брака.