Он бандит, обрядившийся в дорогую одежду. Она знала это еще до того, как впервые увидела Николо Орсини. А при личной встрече лишь убедилась в том, что он привык брать то, чего хочет; способен принуждать женщину, не желающую иметь с ним никакого дела…
Он посмел целовать ее!
Щеки Алессии зарделись.
– Принцесса?
Алессия моргнула. Шофер стоял у открытой дверцы автомобиля, готовый помочь ей выйти.
Она сделала глубокий вдох.
– Да, Гильермо. Спасибо.
Мужчина склонил голову – жест, который она ненавидела, но сейчас было не время делать замечание.
Алессия поспешно выскочила из машины, за ней не спеша выбрался Ник.
– Через два часа мы поедем обратно, – сообщила принцесса шоферу, который – черт его побери! – снова поклонился. – Не делай этого, – раздраженно прошипела она. Услышав фырканье позади себя, Алессия резко развернулась: – Что вас так развеселило?
– Не развеселило, – лениво протянул Ник. – Озадачило. Ведь этот человек относится к вам именно так, как вы хотите. А вы на него за это сердитесь.
– Я не просила его кланяться!
– А вам и не надо. Каждым своим вздохом, каждым жестом вы даете понять, что вы особа королевских кровей.
Алессия почувствовала, что краснеет.
– Вы же ничего обо мне не знаете, синьор Орсини. И тем не менее позволяете себе судить.
Усмешка сошла с губ Ника.
– Уж кто бы говорил! Если вам непонятен смысл этой фразы, буду счастлив объяснить по-итальянски.
Этот мужчина наглец! Алессия с трудом заставила себя промолчать и решительно прошла через высокие позолоченные ворота.
– Вот это да! Великолепное сооружение! Какой из Медичи построил его?
Алессия непроизвольно остановилась и обернулась. Ник стоял подняв голову и зачарованно рассматривал фасад дворца.
– Прошу прощения?
– Я знаю, что это дворец Медичи. Но какого из них? Джованни? Козимо? Лоренцо? Наверняка Лоренцо. Да, остальные были благотворителями этого города, но душа художника была только у Лоренцо. Я прав?
Ник перевел взгляд на лицо принцессы и увидел на нем потрясение.
– Чему вы так удивлены? – спросил он холодным тоном, совсем не похожим на тот, которым только что говорил о великолепии палаццо.
– Да так… ничему. Вы правы – дворец построил Лоренцо. Но наш предок – Козимо.
Неужели она произнесла это? Получилось что-то вроде хвастовства, и по выражению лица синьора Орсини было видно, что именно так он и расценил ее слова.
Золотая клетка лифта, установленная еще в середине четырнадцатого века, вознесла их на третий этаж.
– После вас, – любезно произнес Ник, пропуская ее вперед в комнату переговоров.
Пятеро мужчин, сидевших за столом, поднялись при их появлении. Поверенный ее отца. Бухгалтер. Управляющий винодельней. Специалист по виноградарству. И виноторговец.