Я снова внимательно всмотрелась в мраморное лицо и вдруг почувствовала необъяснимую симпатию к Гленде. Какое же ужасное потрясение довелось пережить ей в детстве, если, уже став взрослой, она продолжает испытывать такие мучительные страдания… Возможно, я все-таки смогу стать ей другом… если она позволит мне. Во всяком случае, должна попытаться. Но прежде мне необходимо как можно больше узнать об этой женщине, чтобы найти путь к ее сердцу.
Я выключила свет, и гнетущая атмосфера дома, наполненного страстями и страданиями прошлого, окутала меня душным саваном. Мои детские годы, проведенные с родителями, были счастливыми, яркими, полными солнечного света. А здесь как будто всегда царила зима: суровая, мрачная и холодная как лед.
Зимние чувства, зимние люди…
Но на улице все еще ярко светило солнце, и озеро ждало меня. Я отвернулась от черного мрамора и спустилась вниз по лестнице. Было очень тепло, и я, даже не надев пальто, вышла через парадную дверь и обогнула «Высокие башни», направляясь к озеру.
Безмятежное зеркало воды у подножия холма, голубое и прекрасное в безветренный день, простиралось перед моим восхищенным взором. Я спустилась к нему по сухой осенней траве, мимо голых ореховых деревьев и стройных берез, затем повернула налево и ступила на мягкий, пружинящий под ногами ковер из сосновых игл, усыпавших землю.
Через несколько минут я уже была внизу, у самой кромки воды. Впервые озеро предстало передо мной во всем своем великолепии, и я смогла увидеть вдали справа огромные серые камни — неровные, с острыми вершинами — которые и дали ему имя. На остальной части побережья, так же как и на противоположной стороне, не было ни малейших вкраплений скал, хотя повсюду возвышались отдельные холмы.
Прямо напротив меня располагался дом, где жили Макинтайры. Белые кружевные занавески были подняты вверх, а перед фасадом красовался аккуратно подстриженный кустарник. Построенный раньше, чем «Высокие башни», этот дом казался более приличным и воспитанным, как человек, который с возрастом приобрел мудрость и любезность. А торчащие уши «Высоких башен» как бы подслушивали что-то, нагло попирая общепринятые правила поведения.
На противоположной стороне озера никого не было видно, но при мысли о Тренте мое сердце забилось быстрее. До сих пор я была в безопасности от тревожных воспоминаний, потому что всей душой ощущала себя миссис Гленн Чандлер и ничем больше не интересовалась.
Я вдруг вспомнила о Кейте, которого встретила в магазине прошлым вечером, когда Гленн привез меня сюда. Казалось, прошло очень много времени с тех пор, как он заговорил со мной о Гленде. Сейчас я уже знала о ней довольно много, и меня удивляло настойчивое любопытство мальчика.