Ответ нашелся немедленно: полной дурой.
Увы, было совершенно очевидно, что копы той самой полной дурой считали меня.
— Извините, но вряд ли мы поверим, что против вас плетется заговор, — продолжал Рид. — Это уж больно походит на шизофренические бредни.
Что я могла ответить? Даже у шизофреников есть враги.
— Мне все равно, что вы обо мне думаете, но я говорю правду! Я не знала Эфраима Кросса. — Разумеется, я помнила, что уже раз двадцать говорила эту фразу, но мне казалось, что повторить нелишне. — Поэтому он не мог мне писать. Неужто вы полагаете, что я позволила бы вам обыскивать мой дом и машину, если б знала о письме в бардачке?
Констелло пожал плечами:
— Вы могли позабыть о нем.
— А вам не приходило в голову, что существует куча людей, которым смерть Кросса куда выгоднее, чем мне? — В первую очередь я, конечно, имела в виду миссис Кросс и ее детей. — И уж наверняка такой богатый и влиятельный человек, как Эфраим Кросс, не мог не нажить врагов. Так почему бы, прежде чем набрасываться на меня, не проверить других?
Я не хотела никого обижать. Однако Рид и Констелло немедленно напряглись.
— Миссис Риджвей, можете не сомневаться, мы проверяем все версии, — заявил Рид, тыча в меня пальцем. — И не надо нас учить, как нам следует выполнять наш профессиональный долг.
И тут этот самый профессиональный долг потребовал пройтись по моему дому второй раз. С удвоенной энергией.
Я отреагировала более чем сдержанно. Просто-напросто снова плюхнулась на диван от Этана Аллена и даже схватила каталог «Шпигеля», делая вид, будто активность полицейских меня ничуть не беспокоит. Однако притворяться с каждой минутой становилось все труднее. Особенно когда Рид и Констелло с грохотом открывали ящики шкафов или тяжело топали над моей головой.
Меня так и подмывало ринуться на второй этаж и объявить им, что с меня хватит. В конце концов, пора предъявить ордер на обыск! Но, поразмыслив, я решила не дергаться. Если начну орать и бесноваться, они наверняка воспримут такое поведение как еще одно доказательство моей вины. И тогда их уже труднее будет выпроводить. А то и арестуют за что-нибудь, например за сопротивление властям. Или за нарушение тишины. Или за беспорядок в ящике для нижнего белья. Повод всегда найдется.
Если, конечно, они не нароют новых улик, чтобы арестовать меня за убийство.
Не припрятан ли в доме какой-нибудь порочащий меня пустячок? Уходя, я никогда не забываю запирать дверь, поэтому подбросить улику в дом потруднее, чем в машину. Следов взлома я тоже прежде не замечала. Но разве при таких обстоятельствах будешь в чем-нибудь уверенной?