Видимо, задумывалось как прикол, но я спокойно взял, даже не понимая, насколько это перевернет мою жизнь и опустошит запасы «Детского» крема у меня дома.
Посмотрев и, наконец, поняв, как люди занимаются сексом (честно говоря, до этого я просто имел весьма смутные представления), я подумал, что неплохо было бы смотреть эти кассеты каждый день. Видики тогда были не у каждой семьи, но у нас был, и этот факт заставлял меня думать активнее.
Тогда я вроде бы перепродавал вкладыши от «Турбо», фотки со Сталлоне и даже пару раз какие-то ремни от цыган. Школа у нас кипела, все хотели денег, и даже не денег, а самой возможности что-то продать, купить, поторговаться, набить цену, походить с важным видом или втихую устроить демпинг. А учителя, кстати, продавали оценки.
Я спросил Рената, откуда порево, он важно ответил, что его брательник записывает у себя. Думал около недели, как постоянно просить у Рената лакомые кассеты, но при этом не терять в лице и оставаться вне коллектива. В конце концов я понял: для того, чтобы иметь доступ к продукту, нужно его продавать. Это как продавщицы мороженого постоянно объедаются мороженым, а бабушки на улицах лузгают свои же семечки. По крайней мере, такими путями шла мысль в моем воспаленном, подсевшем на порево мозгу.
Подсесть на порно можно легко, это знают даже семейные мужчины и особенно интернет-маньяки. Хороший безвредный наркотик, который нужно и можно продавать этим наркоманам.
Вы даже не поверите, что я стал делать. Представьте меня, 14-летнего мальчика. Худенький, в красном с серым пуховике (помните, тогда слово «пуховик» только стало появляться?), хожу по подъездам и предлагаю кассеты с поревом. Я не знал об ответственности за распространение порнографии, когда предложил Ренату покупать у него эти кассеты. Я ему честно сказал, что буду перепродавать. Он восхитился моей выдумкой и на пару месяцев стал как бы моей крышей. Меня почти не травили, и я стал курить не «балканку», а «кэмел».
Как не странно, но от продажи кассет я имел хороший навар. Ренат был доволен, а потом после школы я ветретил и брата Рената — Радмира Он предлагал к реализации сразу несколько видов порно, даже по разным ценам. Честно говоря, уже не помню точную цену, но она колебалась в районе 50 000 рублей, если учесть, что жвачка стоила 200 рублей. Начиная с 91-го цены каждый день повышались, в январе 98-го была деноминация. Я думаю, вы понастальгируете на эти цены, но немного позже, а пока дочитайте, чем это все закончилось.
В соседней 12-этажке жили сразу три счастливых обладателя видиков и вещевых киосков. Они были основными скупщиками. Но в доме напротив появился еще один потенциальный покупатель, который поинтересовался порнушкой с геями. Я о геях знал уже лет с десяти, но называли мы их пидорами и обсуждали, как в тюрьмах их опускают. Наша страна была большой тюремной зоной, а в девяностых блатняк несся из всех окон. Уже в восемь лет слово «петух» принято было произносить с презрением.